Измена. Я ее не брошу
Шрифт:
Мои пальцы тонут в смуглой ладони, его прикосновение согревает замерзшую душу. Медленно выхожу, почти ударяюсь носом об его каменную грудь, закованную в дорогой костюм. Поднимаю голову, заворожённо смотря в потемневшие глаза. Губы облизываю, замечая, как меняется зрачок.
Дамир медленно склоняется и целует. Едва-едва, будто пробует на вкус. Его язык раздвигает сомкнутые губы и, как только приоткрываю рот, толкается глубже, сталкиваясь с моим. Судорожно вдохнув, цепляюсь за его плечи, комкая ворот пиджака. Поняв, что я не против,
Поцелуй меняется, становится глубже, жёстче. Его щетина трётся о мою нежную кожу, но меня это сильнее заводит. Сама тянусь на носочках, обнимаю за шею и полностью сдаюсь его власти.
Меня ещё никто и никогда так не целовал. Никто и никогда так не держал в объятьях. Будто я самое желанное и в то же время самое хрупкое существо на всём свете. Голова кружится, губы горят, вместо кислорода лёгкие наполняются его запахом, его дыханием.
— Пойдём, — прерывается он, всё ещё держа мою голову в ладонях и смотря в мои пьяные от поцелуев глаза.
Киваю и иду. Поднимаюсь до своего этажа, дрожащими пальцами открываю ключом дверь и, переступив через порог, разворачиваюсь.
— Спокойной ночи, Беда, — тихо прощается он.
— Спокойной ночи, Дам, — выдыхаю, чувствуя некое разочарование и благодарность.
У мужчины в глазах искорки веселья вспыхивают. Он облизывает губы, прикусывает нижнюю и, кивнув, уходит. Я так и стою, прижимаясь к косяку, и провожаю его спину.
Глава 14
Ника. Сейчас
Тяжелая хватка на предплечьях смыкается. Я слишком близко стою и из-за шейного фиксатора не могу поднять голову достаточно высоко, чтобы взглянуть на пришедшего. Вижу только смуглую полоску кожи между бородой и белым воротником рубашки и острый кадык.
— Руки убери, пока не переломал! — злобно рычит Саид за спиной, и меня отпускают. Пячусь, за «мужа» прячусь и свободно осматриваю незнакомца, похожего на Саида.
— Дамир мёртв, девчонка поживёт в семье, — чеканит незнакомец.
Мир перед глазами плывет, тошнота в нос бьет. Выпустив из дрожащих пальцев его рубашку, медленно оседаю. В груди пустота разрастается, я перестаю дышать и слышать.
— Дай нам уйти, Камиль, — тем временем грозно требует Саид, продолжая закрывать меня.
— Ты идёшь против семьи! — злится незнакомец. — Если так понравилась, заберешь себе после того, как родит.
Я себя Алисой в зазеркалье ощущаю. Вокруг творится какая-то дичь. Решают за меня, вертят, крутят. А я остановить это не могу. Потому что слабая и немощная. Без поддержки за спиной и поврежденными мозгами.
— Я больше не беременна, — шепчу, не поднимая головы и качаясь вперед-назад.
Мужчины замолкают, повисает напряженная пауза. Саид опускается на корточки, за подбородок поднимает голову, в глаза смотрит.
— Ты так быстро ворвался, торопил, я не успела сказать, — проглатываю окончания,
Нет, не плачу. Слёз нет. Опустошённая полностью. В чёрные глаза мужчины смотрю пристально.
Саид гладит большим пальцем по щеке, сводит хмуро брови на переносице. Злится. Незнакомец же матерится грозно. Разворачивается и зовёт медперсонал.
Как только он пропадает из виду, Саид на руки подхватывает и подводит к окну. Судорожно цепляюсь за плечи, не зная, что он задумал. Распахнув одну створку, мужчина помогает мне спуститься, благо первый этаж. Следом прыгает сам и вновь поднимает.
— Ты соврала? — спрашивает тихо, быстрым шагом двигаясь в сторону парковки. Молчу. Не доверяю. Он ведь может передумать. — Лучше бы это было правдой, малышка. Твоя жизнь намного облегчилась бы.
— Зачем вам мой ребенок?
— Он Асланов, — отвечает Саид и жмёт на пульт, дистанционно заводя машину.
— Я все равно не понимаю.
— Мой отец долгие годы жаждет получить империю Асланова в свои руки. С Дамиром у него не получилось это сделать. Даже женив его на Динаре, отец не смог добиться своего. После смерти Дамира все его активы перейдут к наследнику.
— Но ведь Динара беременна. И она его жена. А ты ее брат… Вы… — опять проглатываю буквы и немею. Дурацкий мозг подводит, когда сильно волнуюсь и нервничаю.
Мы подходим к чёрному внедорожнику. Закусываю губу, чувствуя очередное дежавю. Поднимаю голову, сталкиваясь с чёрными как ночь глазами Саида, и вспоминаю последнее событие, отправившее меня в кому. Его. Того, кто сидел в похожем на этот джипе, что ехал на скорости целенаправленно на меня.
— Ты… Ты был в той машине! — задыхаюсь от накативших воспоминаний и ужаса. — Ты сидел рядом с Динарой и не остановил… Пусти меня! Отпусти! Вы хотели избавиться от меня и от ещё одного наследника, так? Чтобы чёртовы деньги достались твоей сестре и её ребенку?!
— Не истери! — рявкает Саид, слегка встряхнув, и сажает на переднее сидение. — Я исправлю то, что сделала Динара.
— Вернешь мне память, здоровье, целые кости и не поврежденный мозг? Я ведь ушла от него. Я ведь не претендовала и отступила, как только узнала! И про ребенка не знала, но даже сейчас не претендую на эти деньги и активы. Мне ничего не нужно от него… от вас! За что вы так? — бессвязная речь превращается в рыдания.
Я отворачиваюсь от Саида, скукоживаюсь вся в этом кресле. Мужчина ничего не говорит, молча пристёгивает ремень безопасности, и мы в спешке уезжаем из очередной клиники. Вливаемся в поток машин на широкой магистрали.
Первую остановку делаем на заправке. Саид уходит в магазин, пока нам заправляют полный бак. Возвращается с водой и булочками.
— Ешь. Лекарства пора принимать. Будешь капризничать — насильно заставлю! — предупреждает, когда я обиженно отворачиваюсь от него.
Приходится нехотя подчиниться.