Измена
Шрифт:
— Дин, я хочу чтобы ты озвучила сумму расходов, которую ты тратишь на сына в месяц, там курсы, учеба, одежда, все это я хочу по умолчанию взять на себя, сыну не обязательно докладывать, я просто так хочу, — сидит нервничает, не понимаю, правда, почему, поясняю, чтобы ей было спокойнее:
— Я просто хочу помочь и пока вижу помощь исключительно в денежном эквиваленте, не воспринимай это как то, что ты мне обязана чем-то, — Дина поднимет глаза и снова благодарит
— Хорошо, я поняла, спасибо, — пацан явно задерживается и пока его нет, решаю
— Нам нужно кое-что выяснить, Дин, — она смотрит на меня широко распахнутыми глазами, вижу нервничает, но я не вижу смысла откладывать наш разговор, потому что не понимаю, когда еще у меня получится поговорить.
Не сразу начинаю разговор какое-то время просто рассматриваю Дину. Ей идет ее прическа, прямые волосы, очки в черной оправе, едва заметная дымка макияжа, делающая акцент только на глазах.
Мне хочется понять почему она от меня бежит, единственного желание узнать какого "хрена" игнорирует меня с того самого момента, когда мы провели ночь гостинице?
Рассматривая ее внешность перевожу взгляд на блузку в область ложбинки, где вижу кулон в виде половинки сердечка.
Вторая половинка, стало быть, у «адвокатишки» этого?
Вижу, что Дина следит за моим взглядом, не пытается прикрыться, немного зажимается, убирая прядь волос за ухо.
Казалось бы знакомый жест, но, блядь, одновременно совершенно не знакомая Дина.
Не выдерживая паузы, сама спрашивает:
— Ты хочешь поговорить о сыне? — Дина старается переключить тему разговора, добавляю:
— И о нем тоже, только чуть позже, — ухожу от ответа, на самом деле единственное мое желание обсудить нас, чтобы продолжить в перспективе сегодняшнего вечера близкое общение, спрашиваю:
— Почему ты меня избегаешь? — говорю ей сразу в лоб, потому что не привык ходить "вокруг да около"
— Не понимаю, — моргает несколько раз, поправляя очки, хотя уверен она понимает о чем я.
— Дина не говори, что ты не чувствуешь, что между нами откровенно искрит? — вытягиваю руку и накрываю ее ледяные руки своими ладонями, крепко сжимая пальцы, потому что хочу ее чувствовать, касаться не только руками, а языком в более интимных местах:
— Это было ошибкой, Андрей, я просто поддалась слабости, такого больше не повториться, — смотрю на нее взгляд не отводит, но, блядь, к моему разочарованию, говорит уверенно, ни единой дрожи в голосе, высвобождая при этом аккуратно ладони из моих цепких объятий
Между нами повисает пауза, я стараюсь осмыслить ее слова, понять и реагировать на это, в то время как она продолжает:
— Я ведь понимаю, Андрей, что я очередной трофей в твоем нескончаемом послужном списке из женщин разных мастей, — у меня в голове от ее слов отголоски странных эмоций, которые я не могу осознать, не даю ей продолжить перебиваю, на эмоциях говорю:
— Дина ты "нихуя" не все женщины в моей жизни! — беру слова из ее же лексикона в универе, когда мы учились и я пытался ее завоевать. Она так любила раньше повторять, я она не все женщины и не будет очередной
— Андрей, я не хочу ругаться, давай прекратим это, я скоро выхожу замуж, и я сделаю все, чтобы быть счастливой
Слушаю ее и не верю своим ушам.
Она собралась замуж после того, что у нас было?
Серьезно?
Сейчас мне видятся ее слова будто это чья то злая шутка.
Да, Динка ведь и правда не такая как все мои бабы….
— Дина не выходи замуж за этого "мягкотелого адвокатишку", — вся эта информация врезается в меня острыми копьями, уходя под кожу вместе с надеждами о нас.
Этой "ебучей" свадьбы я точно не хочу. Не сейчас, блядь!
— Андрей не усложняй, я не хочу быть любовницей, которую вокруг все презирают, я не хочу больше людских осуждающих взглядов, я имею право быть любимой женщиной, — Дина берет телефон, прислоняет его к уху, слушая гудки, нервно поглядывая в середину зала.
Когда начинает говорить, то понимаю, что выясняет где сын, на том конце провода есть обратная связь, пацан явно что-то объясняет.
Пока она разговаривает с нашим сыном, просит его вернуться за столик, я не понимаю, что со мной происходит: точно знаю, что хочу эту женщину себе в свое единоличное пользование.
Едва Дина кладет трубку, не даю ей начать не приятные для меня речи, начинаю злиться, говоря:
— Какая нахуй любовница! Дина я развожусь и могу встречаться с кем и когда захочу, — неожиданно для самого себя почти перехожу на крик, мне даже кажется что все в кафе оборачиваются, но мне похуй, — ты въелась в мою кровь словно вирус, я не могу тебя отпустить! — не знаю как еще сказать ей, что я безумно хочу ее, с тех самых пор как мы оказались в гостинице в одной кровати.
Дина смотрит на меня долго и пристально, ее взгляд больше пытливый, что я начинаю чувствовать себя подопытным кроликом, над которым Дина прямо сейчас решила провести какой-то неведомый эксперимент. Ожидаю все что угодно, только не то что она произносит:
— Андрей я не люблю тебя, — Дина первая прерывает зрительный контакт, добавляя, — если ты хоть немного меня уважаешь, прекрати все это прямо сейчас, сын скоро вернется, пришла его одноклассница, — какое — то время смотрю на нее, изучая напускное спокойствие, которое она на себя нацепила.
Вижу мои слова ее задевают, Дина моргает, отводит взгляд, и это сбивает ее актёрскую игру в «ледышку» и дает мне шансы надеяться, что это просто ложь.
В зале появляется сын, ведя за руку какую-то девчонку. Кажется, что я видел ее под окнами поликлиники. Решаю сказать, что для меня очень важен наш ребенок, и пока пацан со своей девушкой не «приземлились» рядом с нами, не громко произношу:
— Дина я буду хорошим отцом и никогда не брошу сына, — жду, что будет упрекать меня в чем-то как это делает часто Ира, но вместо этого слышу: