Измена
Шрифт:
— Ты просто не способен меня оценить! — она выделяет особой интонацией слово «меня»
— Вот поэтому, Ир, я предлагаю развестись, чтобы тебя оценил кто-то другой, — Ира трет ладони и нервничает, ее всегда пугают слова о разводе, такое ощущение, что она это слово в первый раз от меня слышит.
Явно понимая, что ни одна «уловка» не работает, жена начинает включать игру под названием «хочу тебя милый», используя такие жесты, как взмах ресницами и свое «фирменное» поглаживание брюк в районе ширинки, томным голосом говоря:
— Дорогой, поехали домой,
— Хватит! — Ира понимает, что проложить дорогу в мою постель не получается, потому что за годы нашей совместной жизни я выработал не плохое противоядие.
Ее лицо становится пунцовым, я это отчетливо вижу даже под толстым слоем косметики. Пусть я веду себя как последний «гавнюк» и циник, но я ни на секунду не верю в искренность ее слов. Вижу во всем этом спектакле одни только манипуляции, по заранее заученному тексту из модного журнала что-то типа: «Не спорьте и уступайте мужчинам, давите на нужные точки и мужчина у ваших ног».
Ира плачет. Блядь. Отхожу к окну, стараюсь дать ей время прийти в себя, а сам думаю, надо поскорее решать с разводом, мне нахуй эти визиты не сдались.
Ира первая начинает диалог:
— Ты поймешь кого ты потерял, когда останешься один, все эти девки твои тебе наскучат, — стискиваю челюсть, стараюсь сохранять самообладание, Ира не может нормально уйти, не сплясав джигу на моих яйцах
— Ир, я лучше один буду, чем с женщиной которая живет в погоне за лайками, — вижу Иру мои слова задевают, добавляю, — у меня теперь есть ради кого жить!
— Ты просто боишься признаться, что я права, — меня начинает порядком потряхивать от этих бесконечных разборок, потому начинаю в ответку говорить не совсем приятные вещи:
— Единственное, что я боюсь, Ир, это «мозгоебства» в этой жизни, пиздец как устал от этого, теперь уже буду связываться с такой женщиной, которая понимает, что такое домашний уют, просто «минет» вечером меня не устраивает, — когда наконец, произношу это, мне становится так похуй, что Ира мне ответит.
Мы какое-то время молчим, жена резко разворачивается, не удостаивая меня на прощание даже взгляда, бросает через плечо:
— Моим адвокатом будет Егор Утенков, готовься распрощаться с большей частью своего имущества, — мне до пизды громкие заявления, хочу, чтобы все закончилось, даже если мне придется отдать половину, в чем я очень сомневаюсь, учитывая активы, которые я лет так пять как записываю на родителей.
Встречая сына со школы замечаю, что идет пацан уже с какой — то другой девицей, что, впрочем, неудивительно, я в его возрасте не мог долго определиться кто мне нравится и путем проб и ошибок встречался со всеми подряд. В итоге, когда понял с кем хочу быть та которая мне нравилась послала меня, посчитав, что я легкомысленный. Впрочем, мамаша моего сына также не сильно горит желанием со мной завязывать отношения, так что делаю вывод, надо срочно менять стратегию.
Пацан садится в машину, разглядывая панель иномарки, вижу, что ему нравится,
Оказавшись в моей холостяцкой квартире, сын первое время робко осматривается, но я быстро ввожу его в курс дела, говоря:
— Будь как дома, — вижу сбрасывает рюкзак, проходит в комнату и, конечно, зависает, там же есть распакованный шлем виртуальной реальности, который я тестировал недавно.
Думаю заказать нам что-то из еды, уточняю:
— Какую еду заказывать, что предпочтительнее пицца, "бургеры"?
— Я всеядный, — пацан пробует надеть шлем, подхожу, поправляю, помогая ему быстрее освоиться, подсказываю как сделать и куда нажать, хотя понятно, что без меня разберется, но мне нравится с ним взаимодействовать.
Заказываю по итогу пиццу, затем включаем с сыном огромный плазменный экран, настраиваем приставку и в ожидании еды, тупо играем.
Вначале проигрываю, но во второй наш заход беру очко, распаляя сопляка не на шутку. На третий "гейм" он настраивается серьезнее: еще бы, я не такой уж и слабый соперник, поддаваться не собираюсь, еще чего! А учитывая, что и приставка у меня «по моднее» и современнее софт, нежели у него дома, то у нас ничего не виснет, игра идет хорошо.
Не знаю сколько проходит времени, потому что я откровенно пропускаю ту часть, когда в квартире открывается замок, затем и сама дверь, не говоря о том, что мы с сыном не сразу реагируем на голос вошедшего, потому что в этот раз у нас ничья и счет идет до пяти очков: я не хочу сдаваться, ничуть не уступая сопляку в этом раунде, почти обыгрываю его, а сын старается второй раз меня обыграть, реагирует мгновенно на препятствия.
И, наверное, я бы точно взял это очко и выиграл по итогу, но услышал голос своего отца:
— Господи Боже мой! — я поворачиваю голову, игра выходит из-под моего контроля, и сын вищавкршении победного раунда выходит вперёд, вырывая победу, кричит:
— Ха, я тебя уделал опять! — я смотрю на отца, он стоит в проеме облокотившись на дверь, часто дышит, кладет ладонь на грудную клетку, смотрит на моего взрослого сына, который сидит с джойстиком радуясь своей победе, ведь он и в профиль, вылитый я.
Пока батя держится за сердце, фоном слышу голос матери, шуршащие пакеты.
Сын оборачивается. Отец бледный, я вижу у него выступают желваки, взгляд бегает от меня, потом снова на подростка. Обнимаю сына за плечи, он наверняка смутился от такого вторжения, пока еще не понимает, что гости- это его дедушка и бабушка.
Я не знаю сколько бы это продолжалось, но когда мать появляется на пороге с пакетами продуктов, расстегивая пальто, параллельно высказывая недовольство, что мало света, нажимая в зоне ее видимости выключатели в положение "свет". И только вид побелевшего от шока отца, мать воспринимает тревожно, смотрит в его сторону, подходит ближе, прослеживая взглядом туда куда неотрывно устремлен взор отца, тоже замечает в комнате взрослого ребенка, начинает оседать вдоль стены. Пакеты падают. Батя реагирует первый: