Измени мне, любимый!
Шрифт:
В голове у меня мурмурация: мысли сбиваются в стаю и кружат в диком танце вокруг одного слова: опасность. И когда я иду по парковке не сразу замечаю приближающийся звук и движение — где то там впереди и слева.
А потом оказывается, уже поздно что-то делать, когда буквально в двух милиметрах около моего носа пролетает мотоцикл. Поравнявшись со мной, тот, кто сидит за рулем, притормаживает, выхватывает из моих рук сумочку, добавляет газу и исчезает за колоннами.
— Это не криминальный боевик и у
Мне кажется, что я узнала человека за рулем. Никита Боровой? Нет! Что он тут делает? И почему не остановился? Ведь он видел меня?
И вот уже ко мне бежит охрана бизнес-центра, наши безопасники, еще какие-то люди.
Меня спрашивают, просят присесть — кто-то принес стул, какой-то человек, похожий на врача, задает вопросы.
А перед глазами в какой уже раз снова и снова прокручивается кино: мотоциклист, выхватывающий из моих рук сумочку и Никита Боровой, проезжающий мимо меня на черном автомобиле.
— Леся, мы сейчас поедем в полицию, ненадолго, там нужно все формальности утрясти — шеф очень серьезный и сосредоточенный.
Звоню Яське, коротко рассказываю, договариваемся встретиться в отделении полиции.
— Ясь, я тебе сейчас вопрос задам, ты только не удивляйся и просто мне скажи, как есть.
— А как же еще? Я всегда как есть тебе отвечаю.
— Я тебя не спрашивала, все как-то не было удобного случая. А вот сейчас мне, поверь, очень надо.
— Так спроси!
— После тех посиделок в баре, ты с Никитой еще встречалась?
— Я понимаю, что ты сейчас не для канала “Сплетница” информацию собираешь? Что случилось, говори? — слышу в интонациях подруги тот звонкий подтон, который всегда безошибочно указывает на то, что она волнуется.
— Так ты скажи сначала. Как у вас все пошло? Отношения? Или все еще стадия предварительного вынимания ложечкой мозга друг у друга? Чтоб потом крепче любилось? — ну Никита, насколько я понимаю этот типаж, мегатрахабельный мужик и прямой, но в обычном, классическом смысле. А вот это вот вся дезориентация отношений — это не про него.
С него скорее станется другой способ решить задачу: схватить сразу прекрасную девицу и, прикусив сразу за шею, чтоб знала, чья она самка, утащить в берлогу.
Но я должна предоставить подруге свободу при выборе ответа на мой такой внезапный вопрос. Не могу ж я сразу в лоб спросить: в берлоге она уже или еще нет.
А выпытываю я не просто так. У Яськи талант: она по каким-то ей известным метрикам сразу видит все отрицательные наклонности мужчины, если они, конечно, есть.
Но нужно выполнить одно условие: талант активируется только после секса.
Слышу, что Ярослава не просто мнется,
— Никита… он — хороший. Может даже — лучший — из всех, кого я в этой жизни… встретила.
— Ну и отлично, подруга. Будем опираться на твою экспертизу.
Ну что мне остается? Радоваться за Ясю, снова собирать информацию и анализировать. А пока — едем в полицию.
Шеф рядом, ни кровиночки в лице — белый-белый. Но действует уверенно, командует тут всем. Представляю, что у него сейчас в душе — считает себя виноватым.
Поэтому подхожу к нему, на минутку обнимаю, а потом, глядя в глаза тихо говорю:
— Палыч, все нормально со мной. Все — в пределах криминальной статистики. Вульгарный гоп-стоп — братва на мотоциклах. Обобрали стильную соску — сейчас уже пропили в баре всю мою наличку. А карточки я заблокировала. Ну просто совпало то, что мы сегодня напряглись по безопасности — и это ограбление…
Я не скажу ему, что видела за рулем Никиту.
Я должна разобраться сама.
Я должна разобраться сама с Олегом.
Глава 47
Моя задача — опознать лежащие передо мной на столе предметы. Тут стандартный для женских сумочек набор: банковские карточки, футляр для очков, пудреница, тревел-косметичка, ключи, паспорт, удостоверение, портмоне с наличкой, еще какие-то мелочи. Все мое. Все перечислила и подробно описала.
Сумка — рядом на тумбочке. Та самая, которую выхватил у меня мотоциклист.
Следователь дотошный, придерживается всех процедур, поэтому долго. Я опознала, пересчитала, расписалась — все на месте, претензий не имею.
Странное это ощущение — выходить около полуночи из отделения полиции. Почему-то накрывает чувство обретенной свободы. Даже если ты — потерпевшая и тебе только что принесли извинения.
Через двор ко мне спешит Яся. Обнимаемся.
— Ты как?
— Хочу две противоположные вещи: кофе и спать.
— Поехали, сейчас все тебе будет — подруга тащит меня к подозрительно знакомому черному кроссоверу.
Замедляю шаг, потому что за рулем — он. Боровой. Стандартный покер-фейс и цепкий взгляд.
— Ясь, я видела его сегодня там, на парковке. Промчался мимо меня сразу за мотоциклом.
— Я знаю. Садись, он сейчас все тебе расскажет.
Константин везет нас ко мне домой. Я рассказываю все, что удалось узнать в полиции.
Что сумку мою нашли почти сразу, за углом в двух кварталах от бизнес-центра. Рядом — оставленный мотоцикл.
Самого мотоциклиста отследили по камерам до ближайшего кафе, в которое он вошел и как будто уже не выходил. Вернее вышел, но уже через черный ход и в совсем другом образе, потому что и шлем, и одежда валялись там же в коридорчике.