Изменить судьбу 2
Шрифт:
– Ну, Тань, «Мы навсегда в ответе за тех, кого мы» ну, дальше ты знаешь, - ответил я цитатой из Экзюпери.
– Значит, в твоей интерпретации, я – старая лиса, а ты – маленький принц? Там есть и другие слова: «Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать.»
Глава 10
10.
– Привет, старик, чем занят? – Эдик прошёл в комнату после моего приглашения. Была суббота, и я только-что закончил письма Светке и родителям.
– Да ничем особенным, - сказал я, заклеивая конверты, - а что, предложения есть?
– Есть. Девки в гости зовут, а я один
– И что, много девок?
– На тебя хватит.
– Я только к красивым хожу. Это принципиальная позиция.
– Не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки, – выдал Эдик известную философскую сентенцию.
– А там бухать надо будет? Я, так-то не очень по бухлу.
– Ну, связывать и заливать никто не будет. Сколько выпьешь, столько и ладно.
– Форма одежды? У меня ничего особенного нет.
– Старик, твои шмотки здесь мало кого интересуют. Главное – личное присутствие, и личное обаяние. И отсутствие неприятных запахов.
– Понятно. Что-то с собой брать?
– В магазин по дороге зайдём. Деньги есть?
– Всегда!
– Тогда в путь!
– Только зайдём, письма отправим.
– Эдик, а много-ли девок? Я прикладном плане, сколько и чего брать? – спросил я, когда мы, отправив письма, пошли в сторону продуктового.
– Да не особенно много. Пятеро, – я аж остановился, - не ссы, старик, трудности закаляют характер.
– Ты меня сейчас не обрадовал. А что они пьют?
– Её, родимую.
– Блин! Ну, на семерых надо литра три брать…
– Слабак! Одна Нина Михална литр съест с милой улыбкой, а потом ещё пьяных девок будет по кроватям растаскивать. Но ты прав, берём три литра. У них там тоже есть.
– Чёт мне вдруг так домой захотелось…
– Старик, смотри на мир с оптимизмом.
– Мальчишки пришли!.. – крикнула куда-то внутрь квартиры высокая и крупная женщина, которую, несмотря на её габариты, как-то не тянуло назвать бабой, - привет, Эдик!
– Здравствуй, Михална! Дай за титьку подержаться!
– Да что вам всем мои титьки-то дались! Вон растянули уже чуть не до пояса! С товарищем лучше познакомь.
– Михална, это Слава. Слава, это Михална.
– Здравствуйте, Михална, это водка, - сказал я, подавая женщине позвякивающую сумку, - водка, это Михална.
– Меня с водкой знакомить не нужно. Мы с ней давно друг друга знаем, и взаимоотношения у нас близкие. Проходи, Слава, иди, с девочками знакомься.
Против ожидания, в комнате оказалось не четыре, а пять «девочек» разных возрастов, комплекций и, как-бы это сказать… степени потрёпанности жизнью, наверное. Две «девочки» глубоко за тридцать, с остатками былой красоты на лицах, и уже подрастерявшими стройность телами. И ещё три «девочки», грубо от двадцати до тридцати, вполне симпатичные, разной степени фактурности, но вполне годные к употреблению. И среди них была Ольга…
В той жизни я был женат дважды. И в первый раз женой моей стала именно она, Ольга. Мы познакомились уже в девяностых, после развала Союза. Она была родом с Белоруссии, и ей нужно было российское гражданство. Познакомились мы с ней в самолёте, когда я летел в N-ск из отпуска, а она летела на вахту, и наши места в самолёте оказались рядом. Работала она поваром на одной из многочисленных буровых.
Буквально через пару месяцев мы подали заявление в ЗАГС, а ещё через месяц официально оформили наши отношения.
Бывают такие женщины, которые, имея вроде-бы, вполне заурядную внешность, обладают каким-то магнетическим притяжением. У Ольги было вполне обычное симпатичное лицо, если и красивей, чем у других девушек, то ненамного. Вторичные половые признаки, если и были более развиты, чем у других девушек, то опять-же ненамного. По отдельности – всё вполне заурядное. Но, соединясь в единое целое именно в этой девушке, всё это делало её какой-то мистически сексуальной. Не знаю, как объяснить лучше.
Сейчас-же Ольга была почти на десяток лет моложе, и выглядела ещё более сексапильно. Вела себя она совершенно обычно и естественно, выделяясь среди своих подружек, разве что смешливостью и улыбчивостью. Но она полностью приковала к себе моё внимание. Может она так действовала только на меня, не знаю, но… Я слышал, что у человека есть какой-то продолговатый мозг. Я, кажется, знаю, где он находится лично у меня.
Как-бы то ни было, к нашему приходу стол был уже накрыт, а один пузырь уже ополовинен. Я познакомился со всеми и занял местечко с краю, потому что всё равно не смогу долго сидеть на заднице без движения, и пока не вовлекаясь в разговоры. С нашим приходом началось какое-то беспорядочное движение всех и во всех направлениях. В дверях появилась Михална и громогласно, на правах хозяйки дома спросила:
– Слава, а ты чего не командуешь?
– Так я кворума жду. Всем куда-то срочно понадобилось.
– Так! Ну-ка все за стол! Слава, наливай пока.
Пока я наливал, к столу подтянулись все, кроме Эдика и ещё одной девушки, Гали.
– Ну, эти, как всегда, - сказала Михална, - ладно, давайте за знакомство!
Эдик с Галей появились в комнате только к третьей рюмке, имея вид раскрасневшийся, немного помятый и смущённый, и были встречены дружным «О-о-о!..»
– Ну, и как всё прошло?
– В тёплой дружественной…
– Только в тёплой?
– Ещё во влажной…
– Тогда садитесь, и восполняйте калории…
– Да будет музыка, - сказала Михална, включая японский двухкассетник «Sharp», из тех, ещё не ширпотребовских, которые будут исправно работать и спустя долгие годы.
Начались танцы. Компания, как обычно бывает, разбилась на кучки по интересам. Девчонки и Эдик увлечённо дрыгали ногами и виляли попами, сдвинув стол в угол. Девчонки постарше обсуждали что-то или кого-то, сидя в креслах у журнального столика. Я уже хотел присоединиться к танцорам, когда в дверях появилась Нина Михайловна, и найдя меня глазами, сделала знак следовать за ней. Я пошёл к выходу из комнаты, уловив краем взгляда улыбочки танцоров, показавшиеся мне ехидными, но не придал значения. Она привела меня в маленькую комнату, в которой стоял раскладной диван и небольшая кровать.