Изменить судьбу
Шрифт:
– Ого, ты сразу в атаку.
– Ну а что, знаем друг друга давно. Ты мне нравишься. От меня не убегаешь и в обморок не падаешь. Проблем не боишься.
– Эко ты всё по полочкам разложила. Да, ты мне очень даже симпатична. Но есть одно «но». Я ещё не определился со своим будущим. Да и жениться я пока не хочу. Считаю, что рано. Надо сначала базу создать. Ну, банальные вещи.
– Да я, вроде, тоже замуж не собиралась. Мне ещё учиться шесть лет. Можно-же просто ходить друг к другу в гости. Сексом заниматься, без обязательств.
– Тонкий намёк?
– Да куда-уж толще. Этот дурак
– А что, есть место и возможность?
– У меня сейчас никого дома. Папа поздно приходит, а мама… Она вообще не приходит. Она ушла от нас. Да не мучься, я не переживаю уже. Это был просто вопрос времени. Она давно кого-то на стороне нашла. Отец тоже чувствовал, но работа у него. А я его оставлять не хотела. А у мамы и так всё хорошо.
– А в каком звании у тебя отец?
– Майор. Он – начальник отдела.
За разговорами мы незаметно повернули в сторону Светиного дома. И сейчас уже подходили к подъезду.
– Так что, зайдёшь?
– Конечно зайду, от такого не отказываются.
Глава 10
10.
– Утро у меня выдалось замечательное – сказал я.
Мы со Светой лежали на разложенном диване голые и удовлетворённые. Света меня не разочаровала. В сексе была раскрепощённой, обладала замечательным телом, с длиннющими ногами и грудью под тройку. Удивила меня тем, что не постеснялась орального секса, даже как-то с энтузиазмом отнеслась. И со струйным окончанием у нас всё сошлось.
– Уже не утро. Обед заканчивается.
– Ну так покорми своего мужчину.
– Вот так… Стоит один раз дать – и всё, кухонная рабыня.
– Женщина должна знать своё место. Киндер, кюхе, кирхе, как говорят немцы.
– И что это обозначает?
– Дети, кухня, церковь. В лучших традициях домостроя.
– Фу, мужики. Вам бы только женщину подавлять и угнетать. А мы, между прочим, тоже человеки. А ты немецкий знаешь?
– Нет, немецкого не знаю. Английский, арабский немного, испанский учу.
– Ну ты заучка. Зачем? За границу сбежать собираешься?
– А чего туда сбегать, скоро все, кому не лень ездить будут. И в отпуска, и по работе, и по прочим причинам. Кстати, тебе тоже рекомендую на английский упор сделать.
– Ну-ну, мечтай.
«Ля! Палюсь на ровном месте» - Ну правда, Свет, давай хоть чаю попьём. Ты разве не проголодалась?
– Ладно, уболтал, чёрт языкатый.
Вскоре мы сидели на кухне и ели бутерброды с колбасой. Я смотрел на Светку. Красивое лицо, красивая фигура, всё при ней, умна, образована. «Почему у меня не возникает влюблённости? Она ведь совсем не хуже Катьки». Света поняла мой взгляд по-своему.
– Эй-эй! Не влюбляться, а то выгоню. Хватит мне одного воздыхателя.
– Свет. Я ведь тебе серьёзно про него сказал. Откажи наотрез, пока не поздно. И с карьерой у его родителей ничего не получится.
– Не ревнуй. А с чего ты взял, что с карьерой у них не заладится, там, как я слышала, всё согласовано.
«Ля! Вот кто за язык тянул! И не говорить-же ей, что КПСС осталось менее десяти лет, как и ВЛКСМ» - Ну, Лен, райком – это даже не
– На патанатома.
– Врушка.
– Чего это «врушка»?
– В патанатомы уходят перегоревшие хирурги.
– Ну вот и я перегорю, и стану патанатомом. Кстати, на спине у тебя хирургический шов заметила. Что за операция?
– Это мне в тринадцать лет опухоль удалили. Здесь, в областной. Теперь вечные проблемы с медкомиссиями. Зато в армию не идти.
– Какую опухоль? Где? Кто резал?
– Опухоль, вроде, называлась эпендинома, но я не уверен. В поясничном отделе спинного мозга. Резал Беляйков под контролем Тугаринова.
– И что, ты вот так ходишь, всё у тебя нормально?
– Я тебе больше скажу, я спортом занимаюсь интенсивно. В двух секциях.
Света посмотрела на меня с каким-то восхищением: – Вообще-то, после таких операций люди ходить заново учатся, и далеко не у всех получается.
– Ну вот, у меня получилось.
– Трудно было?
– Да нет, не особо.
– А как… Ну, преодолел?
– Ну, вообще, операция удачно прошла. А ещё… Верил… И не мог представить себе, что не хожу. Это у меня вообще не укладывалось.
– Блин! Я тебя опять хочу – Света переместилась ко мне на колени – пошли в постель.
– Дай хоть чай допить.
– Дам, конечно, а потом ещё дам. А чай оставь в покое. Не последний.
– А зачем в постель? Здесь место не хуже – моя рука поползла по её бедру ей под халатик, и я почувствовал нарастающую эрекцию. У Светы на лобке волосы были какие-то тонкие, почти прозрачные, и это почему-то, здорово заводило. Она наклонилась ко мне за поцелуем, обнимая меня за шею одной рукой. Другую руку она опустила мне на пах. Почувствовала мою эрекцию, полезла в трусы, обхватила член ладошкой и стала водить ею вверх-вниз. Через некоторое время оторвалась от меня, потянула мои семейники вниз, оголяя член, распахнула халатик, и сев на меня верхом, направила член в себя. Затем была всё убыстряющаяся скачка. Её груди с напряжёнными сосками подпрыгивали и опускались перед моим лицом. Светка, стонала всё громче, и в конце, почти закричав, обхватила мою голову и прижала к груди. Бёдра её мелко затряслись. Кончив, она отпустила мою голову и долго и нежно поцеловала в губы.
– Теперь моя очередь – шепнул я ей. Поднял её на ноги, повернул лицом к стене. Света поняла мою задумку и отвела назад попку, подставляя её мне, уперлась руками в стену, согнув локти. Я поцеловал её в затылок, спустился поцелуями ниже, до лопаток, затем выпрямился, обхватил её спереди, погладив грудь. Света, отреагировала стоном и плотнее прижалась попкой к моему стояку, начала елозить по нему круговыми движениями. Я отодвинулся от неё, опустив руки ей на талию и резко, рывком вошёл в неё.