Изменница

Карр Филиппа

— Вот я и подумала, что Джеймс может найти нужного человека. Впрочем, не буду лукавить, у меня есть идея уговорить его приехать в Эверсли.

Жан-Луи очень обрадовался, когда узнал, что Форстеры собираются ехать в Лондон. Он чувствовал, что я настроилась на эту поездку, и ему не хотелось лишать меня удовольствия. Мы нашли прекрасное решение.

За день до отъезда я наведалась в Эндерби, чтобы обсудить последние детали поездки, и застала там доктора Форстера.

— А у нас для тебя новость, — сказала Изабелла. —

Чарльз, расскажи.

— Это касается поездки в Лондон, — проронил он. У меня опустилось сердце. Я подумала, что возникло какое-то непредвиденное обстоятельство, которое может сорвать нашу поездку.

Но, обратившись ко мне, он вежливо спросил:

— Не будете ли вы возражать, если я присоединюсь к вашей компании?

Я почувствовала огромное облегчение и радость.

— Конечно же, мы все будем только рады.

— Вот видишь, — сказал Дерек. — Я говорил тебе, что Сепфора не будет возражать.

Мы окончательно договорились о поездке, и, когда я вернулась в Эверсли и рассказала обо всем Жан-Луи, он тоже обрадовался:

— Еще один мужчина в компании — только к лучшему.

Ранним июньским утром мы отправились в путь. В воздухе чувствовался холодок, и приятно было ощутить тепло солнечных лучей с наступлением дня.

— Прекрасная погода для путешествия, — сказал Чарльз. — Как-то мне пришлось ехать в Лондон в августе. Это было нечто невыносимое.

— Вам часто приходится ездить в Лондон? — спросила я.

— Не очень. Только когда необходимо пополнить запас лекарств… Вообще-то я теперь редко бываю там.

— Вы не любите Лондон?

— Ну что вы… Это прекрасный город, и жизнь в нем бьет ключом. Однако он вызывает во мне мучительные воспоминания.

— Что-то такое, о чем вы хотели бы забыть, не так ли?

Я поняла, что зашла слишком далеко, проявляя излишнее любопытство. Он кивнул, и его лицо застыло, словно маска. Было бы невежливо расспрашивать его о том, что же вызвало у него эту болезненную реакцию. Я почувствовала себя неловко и, чтобы сменить тему разговора, спросила его, нет ли у него на примете гостиницы, которую он предпочитает всем остальным. Не помню, что он мне ответил, да и вообще ответил ли.

Доктор Форстер занимал мои мысли в течение всей поездки, а если говорить откровенно, то не выходил у меня из головы с того момента, когда мы встретились в первый раз. Я подозревала, что в его жизни была какая-то трагедия, которая наложила на него печать меланхолии. Однако было странно, что Изабелла, будучи по натуре своей достаточно болтливой, почти ничего не рассказывала о своем шурине, кроме того, что он прекрасный человек и она им восхищается.

Путешествие прошло почти без приключений; погода была чудесной, и, поскольку Дерек заблаговременно позаботился о гостинице, нам был предоставлен уютный ночлег.

К моей великой радости, Джеймс Фентон уже прибыл

в «Черный лебедь». Он тоже был рад встрече со мной. Выглядел он хорошо. Его супруга Хэтти и дети были здоровы. Я представила его Форстерам, и мне было приятно видеть, что они сразу же прониклись друг к другу симпатией.

Утром следующего дня Форстеры рано ушли из гостиницы, дав мне возможность побыть наедине с Джеймсом. Чарльзу было необходимо заказать медикаменты для больницы, а Дерек сослался на какие-то дела и увез с собой Изабеллу. Джеймс был доволен тем, что нас оставили вдвоем. Он полюбопытствовал, как у нас дела.

Он был очень удивлен, когда я ему сказала, что мы перебрались в Эверсли. Я объяснила ему, что это и послужило причиной того, почему мы не смогли известить его о том, что я прибуду сюда одна. Он наверняка не получил бы мое письмо до отъезда.

— Хэтти будет интересно узнать, что я виделся с вами, — сказал он, — Ей очень хотелось поехать со мной, но ведь у нас дети, их не с кем оставить.

Мы поговорили о детях, и он спросил меня о Лотти, привыкла ли она к Эверсли? Я ответила, что мы совсем недавно поселились там.

— А как Жан-Луи?

Я с грустью покачала головой:

— Он сильно пострадал при тушении того пожара и навсегда остался калекой. Он никогда не жалуется, поэтому трудно сказать, как он себя чувствует. Но иногда он выглядит таким усталым. Я думаю, что управлять Эверсли ему не под силу.

— А что, Эверсли побольше, чем Клаверинг?

— Намного больше. Нам требуется управляющий… Его взгляд стал задумчивым, а я почувствовала, что мое сердце забилось сильней.

— Не думаю, что у вас будут трудности с управляющим, — сказал он.

Я рассказала ему о том, что произошло в Эверсли. Он был крайне удивлен и внимательно выслушал меня.

— Господи, да ведь вам просто повезло, вы чудом остались живы!

— Однако человек, которому я обязана своему везению, не кто иной, как Дикон, — сказала я и увидела, как сжались и разжались его кулаки.

— Ну что же, все обошлось удачно. Если я услышу о толковом человеке, которого я мог бы порекомендовать… — Он умолк, не закончив фразу.

С каждой минутой мною все более овладевало тоскливое чувство. У меня был план увидеться с Джеймсом, чтобы уговорить его вернуться к нам.

— Ну, а как ты, справляешься с фермой? — спросила я.

Он будто ушел в себя и не сразу отозвался на мой вопрос.

— А… все нормально. — Он вышел из задумчивого состояния. — Я предпочитаю вести хозяйство самостоятельно. Два разных человека редко смотрят на вещи одинаково.

— Ты имеешь в виду, что все складывается не так, как ты бы хотел? — спросила я.

Во мне вновь вспыхнула надежда заманить его в Эверсли.

— Да нет, все нормально, — ответил он. — Просто иногда мне чего-то недостает.