Измерение инкогнито
Шрифт:
Но были и отличия — невероятное количество кованных решеток и калиток с постоянно повторяющимся рисунком — нечто напоминающее солнце, втиснутое в квадратную рамку. Видимо в этом городе труд кузнецов был достаточно востребован.
Шар следовал вдоль по улице, направляясь к центру города, где находился дворец короля Каргерии.
По мере приближения шара к главной церемониальной площади, Сергей начал различать какой-то шум, смутно напоминающий рокот водопада.
— По всей видимости, мы попали как раз на церемонию — прокомментировал Эльф, склонившись
— Да, кажется вы правы — ответил Юлиус.
— А что за церемония? — поинтересовался Сергей.
— Ежемесячная церемония оживления предков.
— Оживление кого? Вы это серьезно? — спросил Сергей — то есть они что, на самом деле кого-то оживляют?
— Не совсем так, но что-то в этом роде — ответил Юлиус — подождите, если повезет, то вы все сами увидите. Если не возражаете, мы немного задержимся тут. Я бы хотел сохранить и законсервировать этот ритуал, как учебное пособие для студентов.
Сергей с эльфом не стали возражать — им и самим было конечно же любопытно.
Центр города медленно приближался. Неожиданно шар вынырнул из грязного переулка на открытую площадь и едва не натолкнулся на какого-то оборванного верзилу. Набрав высоту, шар взлетел повыше и тогда стала видна толпа, собравшаяся на главной площади города.
Народу было тьма, все плотно жались друг к другу и топтались на месте. Тот гул, который Сергей принял за шум падающей воды, издавало это огромное скопище людей.
Люди странно шипели и энергично размахивали руками у себя над головой, видимо исполняя какой-то таинственный и непонятный ритуал. Их лица побагровели от натуги, щеки раздулись и грозили вот-вот лопнуть. Будто в трансе, они брызгали слюной во все стороны и, по видимому, ни чего не видели вокруг себя. Взгляды их были странно пусты, и все они были направлены в центр площади — на высокий деревянный помост.
Казалось, что на громадной площади собралось все население города. Сергей предполагал, что сегодня сюда прибыл каждый житель города, не взирая на пол, возраст и социальное положение.
Сергей всматривался в изображения людей, проплывающие в хрустальном шаре. Огромный мужик в прокопченном рванье, похожий на кузнеца, маленькая девочка лет десяти, богато одетая женщина с ребенком лет двух на руках — стиснутые толпой, они самозабвенно предавались своему непонятному занятию. Сергей с удивлением заметил, что и малыш на руках у богатой матроны в точности повторяет все движения взрослых и даже взгляд его был так же пуст, как и у них.
Изображение скакнуло и остановилось на деревянных подмостках, затем развернулось в обратную сторону. Ни на секунду не оставляя своего занятия, толпа расступилась, образовав широкий коридор, по которому, медленно и торжественно, двигалась странная процессия.
Первыми шли мускулистые, полуобнаженные мужчины, на торсах которых красовалось нарисованное красной краской изображение, все того же, солнца в квадрате. Разбившись на пары, они несли носилки, на которых, застывшими восковыми куклами, лежали люди.
По заострившимся и пожелтевшим лицам Сергей понял, что люди эти мертвы.
— Кто это? — почему-то шепотом спросил Сергей.
— Все эти люди умерли в течении месяца. Из их тел ушла жизнь, но душа еще не покинула материальный мир и обитает где-то рядом, не удаляясь от своего земного, бренного вместилища. Вот, смотрите — Юлиус провел ладонью над шаром.
Изображение в шаре мигнуло и заметно потускнело, зато Сергей увидел какие-то сине-зеленые, полупрозрачные фигуры, которые окружали людей на носилках.
— Это их души — произнес Юлиус.
Фантомы покойников покорно плелись за своими телами, паря невысоко над землей. Лишь душа, принадлежащая маленькой девочке, все ни как не могла успокоиться — видимо она умерла совсем недавно.
Заламывая руки, она то подлетала к людям, обращаясь к ним с какими-то непонятными знаками, то возвращалась к своему маленькому тщедушному телу, с тоской и надеждой всматриваясь в свое осунувшееся лицо, прозрачными пальчиками гладила свои кудри. Раз за разом, она пыталась поднять свою умершую плоть, но попытки ее были тщетны.
Наконец обессиленная душа девочки улеглась сверху на свое тело и отчаянно вцепилась в поручни носилок. На ее лице был нарисован не просто страх, но безмерная тоска, обида и ужас. Ее искривленные плачем губы шевелились, но ни кто не слышал ее рыданий и беззвучной мольбы.
За мужчинами с носилками появился отряд вооруженных людей, ведущих по рукам и ногам скованных людей — двоих мужчин и одну девушку.
— Это еще кто? — спросил Сергей.
— По всей видимости, приговоренные к смертной казни по велению великодушного короля — ответил Колмир — видно они из знатного рода, если их удостоили чести привести приговор на самой церемонии.
За кандальниками вели древних сморщенных стариков и стариц, еле переставлявших ноги. Затем появилось еще несколько носилок, на которых лежали обернутые в кровавые бинты калеки и безнадежно, смертельно больные мужчины и женщины.
— Это те, кто добровольно решил оставить этот мир, не дожидаясь естественной кончины — прокомментировал Юлиус.
Наконец, ужасная процессия закончилась. Народ медленно заполнял свободное пространство за их спинами.
Хрустальный шар взлетел высоко над толпой и Сергей увидел большой деревянный помост, с высоты примерно третьего этажа. Рядом с помостом, как оказалось, находился небольшой бассейн с чистой и прозрачной водой.
Острыми пиками солдаты отгоняли неосторожных горожан, которые, в порыве экстаза, так и норовили туда провалиться.
На самом помосте покоилась большая, и тяжеленная на вид, но неглубокая, чугунная чаша. Ее диаметр, как на глаз определил Сергей, был примерно метров пять, однако бортики поднимались от помоста всего сантиметров на сорок.
Первыми на помост ввели приговоренных. Единственная женщина среди них — лет двадцати — молодая и светловолосая, была не очень красива, однако свежа и приятна на вид, своей юностью и здоровьем.