Изнанка легенды
Шрифт:
Хмыкнув, задумчиво жуя травинку, Ветала только загадочно улыбнулась.
– Конечно же… – медленно протянула она, прищурившись на ярком солнечном свете.
И только когда плечи Листара немного расслабились, она все же продолжила с нескрываемой улыбкой.
– …я и подумать не могла, что все повернется так ладно. Я думала, что он вышвырнет тебя за дверь ласточкой, а меня просто придушит.
Не слушая сдавленного ругательства мужчины, Ветала прикрыла глаза.
«– Я не ваша дочь!
Слова –
– Я не ваша дочь.
Уже спокойнее и четче, сгорая от стыда, зажатая у стены льда отчаяния.
– Душа вашей дочери давно умерла. Меня зовут Людмила. Мою душу маг Ноэль поместил в это тело, оживил его…
И холод. Холод ползет по телу, проникает в душу и добивает сознание, затапливая весь мир, проистекая из опустевших глазниц графа Даира Танаи…»
Вздохнув, Ветала устроилась в седле удобнее и запустила руку в мешочек с сушками. Дорога дальняя, нервная система истрепанная, нужно как-то эту проблему исправлять. Если нельзя приложить к душевной ране реальный пластырь и заменить его вином или шоколадом, приходится довольствоваться малым.
– Это было глупо, – чуть помедлив, угрюмо заметил Листар.
Хмыкнув, рыжая только покачала головой. Может это было глупо, но приехать и сказать графу, что его дочь, которую он только обрел едет спасать мир и заставить его волноваться было бы подло. Терзать душу человека за себя, когда он даже не знает, кто ты на самом деле…
– Это было правильно. Я в жизни много всякой дряни натворила и блаженным праведником не прослыла, но до такой подлости еще не докатилась.
– Зато до дурости докатилась, – пробормотал Листар и, перегнувшись через седло, бессовестно запустил руку в мешочек с сушками Веталы, набирая пригоршню.
– Эй!
Возмутившись, Ветала не успела даже прихлопнуть руку нахала. Тот только бессовестно усмехнулся.
– И все же, о чем вы говорили? Как ты смога убедить его дать тебе письмо и подтвердить, что ты Ветала Танаи?
Этот вопрос не застал девушку врасплох. Листар просто должен был его задать, ведь их с графом разговор за закрытыми дверями его кабинета длился почти час. О чем он был?
На деле девушка даже вспомнить затруднялась. О чем мог быть разговор между отцом, только что узнавшим, что его дочь на самом деле давно уже умерла и девушкой, вынужденной признаться в откровенно подлом поступке.
«Полынная горечь тишины пронизывала сознание и даже легкий шорох был подобен скрежету наждачной бумаги по стеклу.
– Там… Там у тебя были родители?
Вопрос совершенно неожиданный, заставший врасплох.
–
Мужчина почти не двигается. Склонив голову к переплетенным пальцам рук, опертых о колени, он чуть покачивается.
– Семь лет… Тоже семь лет. И что же нам теперь делать, девочка без отца, пришедшая из другого мира?
И снова тишина. Проклятая и мерзкая тишина, опутывающая липкими нитями безысходности.
– Жить?
Этот тихий шепот вынуждает мужчину едва заметно усмехнуться и медленно поднять голову.
– Жить?.. Да, может ты и права…»
– О жизни, Листар, о жизни, – улыбнувшись, все же отозвалась Ветала.
И пусть в ответ мужчина только иронически хмыкнул, но больше вопросов не задавал. Пусть так, это было не так уж важно. Впереди у них была куда более серьезная задача.
– А ты все же невероятно везучая…
Это заявление вынудило девушку громко и весело рассмеяться. Едва не выронив поводья, рыжая повернулась к спутнику.
– Листар, если везение – попасть в этот чертов мир и опростоволоситься во всем, чем только можно, я боюсь даже представить, какое в твоем понимании тогда невезение?
– Ты все еще могла попасть в тело принцессы и быть только марионеткой.
Это заявление вынудило Веталу на мгновение даже задуматься, представить такую перспективу во всей ее красе и… Скривиться.
– Нет, спасибо, я не настолько страдаю еще, – поспешно отозвалась она и вернулась к сушкам, осмотревшись по сторонам.
Особняк уже давно исчез за пригорком, впереди раскинулись поля с редкими вкраплениями пушистой зелени деревьев. Красота! Но на этой красоте Ветала невольно ощутила ледяной укол чего-то неприятного… Сожаления? Тоски?
Поддавшись внезапному порыву, рыжая оглянулась назад. Не смотря на все, попрощался с ней граф достаточно тепло и может воспоминание об этом прощании будило в душе что-то странное. Сожаление, будто она на самом деле покидает родной дом?
«Или я схожу с ума, или привыкаю к этому паршивому миру…» – резко качнув головой, уныло подумала Ветала, вгрызаясь в сушку.
В любой непонятной ситуации – топчи. Понятнее она не станет, но недоумевать и унывать всегда лучше с полным желудком.
Глава 10. Во второй раз в первый класс
В первые же несколько дней пребывания в академии Ветала четко поняла только одно. Несмотря на педагогическое образование и стаж работы учителем, она ненавидит учиться. Впрочем, скорее даже не «несмотря», а «из-за» того, что она уже как-то обжилась в роли всезнающей властительницы аудитории. Возвращение с такого возвышения на позицию «учи, куренок, пингвином станешь» не вдохновляло вовсе.