Изнанка модной жизни
Шрифт:
Мы ехали по Петербургу. Я старалась отвлечься на такие знакомые и незнакомые виды, чтобы унять волнение. Однако, ничего не получалось. Судя по тому, что уже выехали за пределы города, направлялись мы в Екатерининский дворец.
И, хотя я бывала здесь два раза в прошлом (в будущем!), не могла вновь не восхититься этим прекрасным местом.
Возведенный в стиле барокко, дворец восхищал размерами, каким-то открытым и свободным пространством и живописностью.
Здание было небесной-голубым с золотой отделкой деталей. Фасад, как и прежде, украшали белые колонны с позолотой.
Меня
Наконец, я и мой сопровождающий достигли картинного зала. Стены создавали впечатление мозаики, потому что картины были отделены друг от друга тонкими золочеными рамками.
Мой сопровождающий, Зорич, откланялся и оставил меня одну. Я ходила по залу и любовалась шедеврами живописи. Мне было это так близко.
А вообще от реальности и одновременно нереальности происходящего у меня немного кружилась голова.
Ко мне вернулся Зорич.
– Осталось совсем недолго ждать, графиня, - вежливо сказал он и подвел меня к одной из дверей.
– Что вы, для меня это честь, - смущенно ответила я, понимая, что ни черта не смыслю в дворцовом этикете. Что будет, если я сейчас опозорюсь? Я запаниковала. Зорич посмотрел на меня внимательно и сказал негромко:
– Прежде всего склонитесь в поклоне, затем поцелуйте руку императрице. А дальше Её величество сама заговорит с вами.
Я благодарно глянула на него и прошептала:
– Спасибо...
Наконец, одновременно отворились две распашные двери одновременно, какой-то невидимый моему взгляду распорядитель произнес моё имя и титул и я сделала шаг вперёд.
Екатерина стояла вполоборота ко мне, затем повернулась и с почти непроницаемым лицом смотрела, как я подхожу к ней. Когда я поклонилась, она протянула мне руку для поцелуя. Не особенно приятная процедура, но я знала, что в этом нет ничего унизительного - таковы были правила.
Когда я выпрямилась, её лицо заметно изменилось - лёгкая улыбка, глаза лучились небольшими морщинками.
– Bienvenue en Russie, comtesse, - произнесла она по-французски. “Добро пожаловать в Россию, графиня” - автоматически про себя перевела я.
– Счастлива встрече с вами, Ваше величество, - ответила я на чистейшем русском языке.
Лицо императрицы выразило глубочайшее изумление.
– Вы так хорошо говорите по-русски???
– спросила она с лёгким немецким акцентом, справившись с удивлением.
– Ну ведь я уже и есть почти русская, - ответила я.
– Давайте вернёмся в картинный зал, я покажу вам свои любимые полотна, а вы расскажете мне всё о себе, - любезно проговорила императрица.
68
– Эти полотна, написали современники Петра первого и императрицы Елизаветы Петровны, - с вполне обоснованной гордостью сказала Екатерина, когда мы вернулись в картинный зал. – Вам нравится живопись, графиня?
Императрица внимательно посмотрела на меня своим живым и проницательным взглядом, будто
– О да, - я, конечно же, была знакома с живописью и вполне могла говорить на эту тему, не боясь прослыть невеждой. – Я всегда восхищалась талантом людей с невероятным мастерством передающих игру света и тени на своих полотнах… Душа художника никогда не успокаивается и не бывает удовлетворенной, они всегда желают написать ту самую, гениальную картину…
– И чьи полотна вам больше всего по душе? – поинтересовалась она, продолжая свое «собеседование».
– Манера живописи Рембрандта близка мне. Он был настоящим мастером светотени. Все образы на его картинах, будто выступают из темноты, и от этого внутренний мир полотен приобретает некую драматичность, - я вспомнила его «Данаю» в Эрмитаже - пройдет совсем немного времени и императрица купит её для картинного зала.
– Я так и думала, - взгляд Екатерины стал теплее и приветливее. – Человек, создающий такие прекрасные наряды, не может быть слеп к прекрасному и не чувствовать все его тонкости. Искусство учит нас понимать себя, помогает заглянуть внутрь души, а порой и успокаивает, отвлекает от насущных проблем.
Мы медленно шли по начищенному паркету, который сам по себе был произведением искусства, и некоторое время лишь шорох наших платьев разбавлял тишину, царившую здесь.
Было так удивительно и волнующе идти рядом с великой женщиной, вошедшей в историю, как реформатор и просветительница. И снова меня посетило чувство нереальности происходящего.
Императрица была среднего роста, но при этом имела величественный вид и царскую осанку, что вызывало некий трепет – возможно в этом была повинна и её сильная энергетика.
Одета она была в платье светло серого цвета с изображением цветущей яблони по всей ширине юбки, которое перемежалось полосами тончайших кружев. Туго затянутый корсет очерчивал плавные линии талии, а воздушные рукава придавали силуэту легкости.
Императрица не была красавицей, но прекрасный цвет лица, живые и умные глаза, приятно очерченный рот и роскошные, блестящие каштановые волосы, делали Екатерину очень привлекательной.
– Вы разглядываете меня? – её голос прозвучал несколько неожиданно, даже резко и я немного растерялась, но тут же нашлась, что ответить.
– Прошу прощения, ваше величество, но мне бы хотелось понять, какие ткани подойдут вам, какие расцветки подчеркнут ваши достоинства.
– Хитра, хитра… - мягко рассмеялась Екатерина, и я слегка покраснела, мысленно поблагодарив Софи за пудру, так щедро нанесенную на мое лицо. – И что же вы посоветуете носить мне, графиня?
– Мы могли бы сделать нечто новое, непохожее на то, что носят в Европе, - осторожно начала я, не совсем понимая, как правильно вести с себя с ней. – Возможно, это наряды с элементами национального костюма. Ведь русские орнаменты настолько прекрасны…