Изнасилование

Чеснокова Юлия Олеговна

– Она мне нужна! – прорычал я – Может, ей помощь нужна медицинская?

– Без тебя разобрались, - отмахнулся ДжунЁн и я налетел на него, схватив за грудки.

Мы здорово тогда сцепились, набив друг другу морды. Но этот поганец – разведка по нему плачет – так ничего и не выложил. Он был уверен, что я хочу прикончить несчастную. Мой имидж сыграл против меня.

Кстати, ДжунЁн не служил ни в какой армии. Он жил и работал в том же районе, что она, но Сеул большой город, и они вряд ли когда-нибудь встретятся. И я буду продолжать

мешать этому, а то вдруг он расскажет о моей утренней суете. А она не должна узнать ничего, абсолютно ничего из того, что хранится в моих воспоминаниях. Даже того, как не зная её имени я пытался добиться от администрации гостиницы в тысячу номеров размером, какой-то информации. Как избил ногами Уёна, пока он был в пьяной отключке, как поблагодарил небеса, увидев её живой меньше месяца назад, и как у меня почти остановилось сердце, когда я узнал, что она родила сына девять месяцев спустя, после того, что произошло. Конечно, скорее всего… да что там: точно он был не моим. Но как была сладка одномоментная надежда, которую она по доброте душевной принялась теперь подогревать!

А теперь я улетал в Америку, чтобы сделать последнее, что я ей задолжал: отомстить Илаю. Он не собирался возвращаться на родину, как я ей сказал, но мне нужно было примерно полтора месяца, чтобы разрушить жизнь сына очень влиятельного и крупного бизнесмена. Опозорить, разорить покалечить – не важно. Но скорее всего я истощу их финансы до нуля и они окажутся на улице за грешок Илая. Птица высокого полета требует и более профессионального оружия. Но всё это должно быть известно мне одному, а никак не ей. Потому что хорошая девочка обычно любит только плохого мальчика.

POV главная героиня

– Радость моя, просыпайся, - услышала я ласковый шепот в ухо и приоткрыла глаза.

Йесон поцеловал меня в щеку, застегивая манжеты черной рубашки. На всю комнату светило солнце. О, нет, я опять просмотрела его без одежды!

– Сколько времени? – сонно прищурилась я.

– Около трех часов дня, - мужчина ловкими движениями завязал галстук и взял в руки пиджак – мне не хотелось будить тебя, но у меня самолет через четыре часа. Я успею подвезти тебя до дома.

Я вспомнила, что должно было сегодня произойти, и опустила взгляд к простыне. Если продолжать смотреть на Йесона становилось больно и хотелось плакать.

– Всё-таки исчезнешь? – еле вымолвила я.

– Эта поездка была запланирована ещё до нашей встречи, - сухо сказал он – наша компания открыла филиал в Штатах. Я должен ехать туда. Надолго. Возможно, что на год.

– То есть, ты вернешься? – затеплился огонек надежды.

– Какая разница? – Йесон пожал плечами – Ты же не собираешься меня ждать.

– Собираюсь, - села я, натянув одеяло на грудь. Он застегнул часы на запястье.

– Не нужно, - он покачал головой – тебе надо найти мужчину более положительного, чем я. И куда менее извращенного.

– Не убедительно, - покачала теперь уже я головой.

– Может, я и на пять лет улетаю, - бросил он на меня взор.

–

Отлично, ДжеСоб как раз пойдёт в школу, - непробиваемо заметила я – ты не много пропустишь.

– Одевайся, - помолчав, быстро проговорил он и вышел.

Я попросила довезти меня до моей машины. Мы попрощались даже без поцелуя, как деловые партнеры. Скоро и формально. И теперь я уже несколько часов сидела за рулем и безудержно плакала. Мне нужно было ехать к ДжеСобу, но не было сил. Мне звонили подруга, ЧунСу и ДонУн, но я отключила телефон и впала в прострацию. Человек, из-за которого я не знала, как жить, сделал так, что я не знаю, как жить без него. Если он никогда не вернется, то мой мир будет разрушен. Останется только сын, ради которого стоит продолжать двигаться.

ЧунСу внезапно стал пресным, ДонУн вновь неприятным. Никогда, ни за что я не скажу ему, что он отец! Только Йесон будет папой ДжеСобу. Или никто. Я потрясла головой. Хватит! Достаточно с меня этих мужчин! У меня есть мой главный. Я завела мотор и поехала забирать моего малыша. Мы с ним должны вернуться вдвоем в нашу квартиру и больше никого к себе не подпускать.

Ночью я лежала и сотни раз слушала, как оператор отвечал «абонент недоступен или находится вне зоне доступа», когда я набирала Йесона. Не знаю зачем я развлекала себя подобным образом, но это ничуть не успокаивало. Побоявшись сойти с ума, я отшвырнула мобильный и пошла укачивать ДжеСоба, который проснулся и почему-то заплакал. Наверное, почувствовал, что было на душе у мамы. А на душе у неё была огромная рана, величиной с галактику.

Почти два месяца спустя, 23-го августа, я проводила ДонУна из гостей, который заглянул ко мне по-дружески, принеся мои любимые пончики. Мы посмотрели какую-то комедию, поужинали. Я ещё некоторое время назад рассказала ему, что у меня есть ребенок, но я заверила, что он от Йесона. Он ведь всё равно не помнил, что тогда было, поэтому проглотил. Как и ЧунСу, который тоже ничего не видел и которому я сказала, что ошиблась, и отец всё-таки Йесон. Именно об этом мы с ним говорили тогда всю ночь, и поэтому я отказалась от мести. Я не хотела мстить отцу своего ребенка.

Оба парня остались мне хорошими друзьями, хотя, кажется, ДонУн всё ещё немного влюблен в меня. А ЧунСу я познакомила со своей хорошей подругой. Они только начали общаться, но, надеюсь, у них всё получится.

Убравшись и уложив сына спать, я хотела прилечь ненадолго, но уснула. Выдался трудный день на работе. ЧонМин, наконец-то поняв, что ни к чему наши отношения не приведут, стал заглядывать пореже и уже почти не помогал мне с делами. Впрочем, мне это уже было и не нужно. Пусть трудно, пусть тяжело, но я буду справляться сама, не надеясь ни на кого.

Меня разбудил звонок. Не понимающая, что происходит, я пошарила вокруг руками. Нащупала будильник. Нажав на подсветку, посмотрела время. Уже два часа ночи. Наконец-то дотянулась до мобильного. Номер был мне неизвестным.

– Алло? – сонно подняла я.

– Малыш, как тебе не стыдно спать в наше время? – я свалилась с дивана, услышав голос Йесона. Я онемела, я не верила своим ушам – Драгоценная моя, что у тебя за грохот?

– Ад разверзся, что б поглотить тебя! – прошипела я.