Изольда
Шрифт:
– Предлагаю партию в дартс! – Лена достала из встроенного стенного шкафа большой пробковый круг, поделенный на большие и малые секторы, с цифрами в каждом отделении и ярко-красным «яблочком» в центре. Повесив мишень на стену, она выложила на стол три кучки железных дротиков с разноцветным оперением – синим, желтым и красным. – Условия простые: у каждого свой цвет, выигрывает тот, кто наберет большее количество баллов! Нурлан, вам, как гостю и единственному мужчине среди нас, – право кидать дротик первому!..
– Ни в коем случае, я уступаю свое право прекрасным дамам! – Мужчина прижал ладони к груди и слегка поклонился, не отрывая от девушек игривого взгляда, потом выпрямился
– Вы, я вижу, неравнодушны к красивым женщинам? – Насмешливо изогнув черную бровь, Изольда в упор посмотрела на Нурлана, но тут же притворно смутилась и опустила глаза, затенив их пронзительную синеву пушистыми ресницами. – А что еще оставляет вас неравнодушным… Нурлан? Что вас трогает, волнует и… возбуждает?..
Мужчина откашлялся, приосанился, выпятив грудь и выставив вперед ногу, и у Лены с Изольдой возникло ощущение, что он сейчас запоет одну из своих знаменитых любовных арий. Переглянувшись, девушки понимающе улыбнулись друг другу: Нурлану явно польстило внимание Изольды, он с такой готовностью вступил в разговор с ней, словно только об этом и мечтал весь вечер! Значит, можно не волноваться, пока все идет по плану!
– Я люблю все красивое. Женщин – а как же вас не любить? Вы такие юные, нежные, красивые, веселые и грустные – разные! Вы – как музыка, а я люблю музыку, она для меня – вся жизнь, без нее меня бы не было! Опера… Это то, что заставляет меня расти, стремиться ввысь, чувствовать, гореть, страдать, любить и ненавидеть, наслаждаясь каждым мгновением существования на земле! Да что там, для меня она сама – и земля, и бесконечное небо над головой! – Певец вдохновенно взмахнул рукой, нарисовав зажатым в пальцах дротиком огромный круг, и улыбнулся девушкам наивной детской улыбкой. – Разве к этому можно быть равнодушным?
– Терпеть не могу оперу. – Изольда демонстративно наморщила маленький носик и, когда Ленка рассерженно ткнула ее в бок, с наигранным недоумением уставилась на нее. – Но я же говорю правду, зачем мне врать? Балет – это я понимаю, там красота, пластика, движение, а опера… Нет, она не для меня!
– Зачем ты это делаешь? – Ленка рассерженно взглянула на подругу и покачала головой. – Нормально же общаемся, чего тебе еще надо?
– Леночка, да я все понимаю, Лиза не обязана любить оперу. – Певец растерянно улыбнулся девушкам и, почти не целясь, бросил дротик в мишень; стрелка выписала в воздухе крутую дугу и упала на пол, чуть царапнув пробковый круг. Виновато разведя руками, Нурлан подошел к барной стойке и сел рядом с Изольдой. – Когда я был молодым, я тоже всегда говорил правду, не боясь никого обидеть, потому что хотел всегда, в любых обстоятельствах, оставаться честным!.. И, наверное, это правильно. Так и надо!..
– А вы обиделись на меня, да, Нурлан? – Изольда ласково дотронулась ладошкой до плеча мужчины, а через секунду – когда он, вполне естественно отреагировав на ее прикосновение, подался к ней, – сама двинулась ему навстречу, и ее грудь совершенно случайно прижалась к руке Нурлана. Девушка смущенно отшатнулась, но лишь чуть-чуть, так, чтобы подчеркнуть свою скромность, однако сохранить прежнюю волнующую близость между ней и мужским телом рядом. – Что ж, вы ведь не сердитесь на меня, Нурлан? Правда?
Скрипнув зубами от досады, Ленка швырнула на стол дротики и отошла к бару, привычно открыла дверцу шкафчика с бутылками, но, вспомнив о своей проблеме, тяжело вздохнула. Черт знает что делается на свете! Дротики с грохотом раскатились
Вздохнув, Зарецкая аккуратно собрала свои разбросанные дротики, добавила к ним две промазавшие по цели стрелки, выпущенные неуверенной рукой Нурлана, и кучку нетронутых дротиков Изольды, затем сняла со стены мишень. Сложив инвентарь назад в шкаф, она повернулась к гостям, собираясь предложить им какое-нибудь другое занятие, но так и застыла на месте, ни слова не произнеся.
Под тихую музыку, льющуюся из колонок, Нурлан пригласил Изольду на танец, и та, загадочно улыбаясь, с удовольствием приняла его предложение. Если бы Лена точно не знала, что эти двое – отец и дочь, она бы сочла их любовниками… Или нет, пожалуй, решила бы, что девушка обольщает пожилого кавалера, нарочно кружа ему голову своей молодостью, наивностью и опытностью одновременно, сводя с ума откровенной улыбкой и манящим взглядом!.. Но ведь это невозможно!
Простояв столбом с полминуты, Лена стряхнула с себя оцепенение и быстро пошла к выходу, однако на полпути оглянулась – а вдруг ничего необычного не случилось и она просто все придумала? Но нет, ей не показалось: эти двое танцуют под глупое «Лав-радио», самозабвенно обнявшись, и ее подруга, обвив руками крепкую шею мужчины, прижалась к нему всем своим изящным телом, обтянутым ярко-синим платьем, мягким и гладким, как ее собственная кожа… По крайней мере, Лена заметила, с каким наслаждением Нурлан гладит нежную девичью спинку, иногда слегка (конечно, случайно!) задевая ладонями ее круглую соблазнительную попку. И Изольда не возмущается и не отстраняется от партнера, напротив – еще сильнее подается ему навстречу, словно ей доставляет удовольствие каждое мужское прикосновение, и чем смелее он действует, тем большую радость она испытывает!..
Резко отвернувшись от парочки, Лена почти побежала, не желая больше смотреть на то, что творится у нее за спиной. Но с другой стороны – как она может уйти, даже не попытавшись вмешаться в ситуацию? Вздохнув, Лена опять остановилась, не дойдя до двери двух шагов. Какой-то бред. Изольда не может быть такой циничной, а Нурлан… Нет, ну мужика-то понять легко, он творческая натура, артист и певец – в общем, человек влюбчивый и увлекающийся, да и разве просто в пятьдесят лет устоять перед хорошенькой девицей, проявляющей к тебе активный интерес? Но от Изольды Лена не ожидала ничего подобного!.. Это не встреча дочки с отцом, а откровенное соблазнение! Может быть, она обманула Лену? Но зачем? Изольде что, так сильно хотелось познакомиться с мировой знаменитостью Нурланом Амангалиевым, что она придумала всю эту душещипательную историю с папочкой, бросившим их с матерью еще до ее рождения? Глупо, непонятно… Но она же так плакала, это не могло быть притворством!
Устало вздохнув, Лена еще раз окинула танцующих внимательным взглядом. Их головы так близко, что они могут перешептываться, не напрягая голосовых связок, и телами они прилипли друг к другу, как два куска пластилина, но все-таки это еще не криминал. Отдыхают люди, разговаривают о пустяках, смеются. Мало ли, может, они любят танцевать, а кто сказал, что отец не имеет права пригласить дочь на танец? Ничего страшного не происходит. Просто Лена увидела то, чего нет.
Так что же ей делать, уйти или остаться?