Изучающий мрак (Дарвей)
Шрифт:
– Нет, ничего такого, - рассмеялась старушка.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь: мол, из-за тебя зло проникнет в запретное место и нанесет подлый удар в спину самому Создателю. Очень примитивные мысли, не делающие тебе чести. Но ты сбит с толку... Это простительно для человека, даже такого неоднозначного как ты. Я чистое знание и не имею к разрушению никакого отношения. Но в этом мире мне уже слишком тесно. Я попробую объяснить, чтобы ты понял. Есть свободная минутка?
– Сколько
– Ну да - это же твой сон. Итак, представь, что ты стоишь окруженный зеркалами. Сотни блестящих стекол мерцают вокруг, и люди в них, столь похожие на тебя, повторяют все движения. Сколько бы новых зеркал не добавлялась, ты не делаешься хуже или меньше. Ты - это всегда ты. Так и с настоящим миром - данная реальность только копия, отражение. Мне здесь больше нечего делать, но оказавшись Там, среди бесконечного числа вариаций новых миров, - старушка мечтательно прикрыла глаза, - я смогу продолжить поиск знания.
– Для чего - чтобы сравняться с богом?
– Это невозможно. Я ведь уже являюсь его частью. Как рука может захотеть стать всем телом?
– У меня болит голова, - признался Дарвей.
– Вы бы только себя послушали... Бред какой-то. Эти разговоры о зеркалах, реальностях, иллюзиях, копиях... Так ведь можно дойти до того, что и с моей души сняты сотни копей - и все они сейчас путешествуют по миру. Вроде как люди везде разные, а душа одна. Раз искра самого Создателя, то с нее не убудет.
Старушка пристально посмотрела на него. Монаху стало не по себе от пронзительного взгляда ее голубых глаз.
– Ты не так прост, как хочешь казаться. Приблизился к истине, но заметил ли это сам?
– Что вы хотите сказать?
– Ничего не хочешь добавить? Например, о том, что линии времени как таковой для души не существует. Она живет и развивается по собственным законам - а в прошлом или будущем не важно. Время властно над телом, но не над вечной душой. Не боишься встретиться с самим собой?
– Не хотелось бы. Но вы таким тоном все это говорите, что у меня складывается ощущение, будто бы я и моя душа это совершенно разные вещи.
– Пока что так и есть. До тех пор, пока ты будешь отождествлять себя только с тленом. Ведь ты совсем не знаешь себя.
– Неправда, - возразил монах.
– Откуда такая уверенность? Познаешь себя - познаешь бога. Можешь ли ты утверждать, что знаешь бога? Думай, Дарвей, и не спеши с выводами. Ищи, слушай музыку сердца, что привела тебя ко мне через множественные залы иллюзорного дворца. Ты думал, что она не существует, но на самом деле не существовало самого дворца. Загляни к себе в душу, и прах мира развеется. Я оставляю тебе бесценный дар, распоряжайся же им по совести.
Опора ушла из-под ног монаха,
Так страшно ему еще никогда не было. Монах хотел закричать, но не мог. Вот перед глазами промелькнули помятые травинки, и он проснулся.
Монах лежал не двигаясь, приходя в себя после кошмара. Клифф сидел рядом, его лицо было искажено болью, а глаза были пусты - юноша о чем-то сильно задумался. Дарвей глубоко вздохнул и, приподнявшись на локте, тронул мага за плечо.
– Проснулись?
– Гостей не было?
– вопросом на вопрос ответил монах.
– Нет. Со стороны родника доносились голоса, но сюда никто не сунулся.
– Пора идти, уже совсем стемнело.
– Я и не заметил, - признался Клифф.
– Сижу тут и пытаюсь абстрагироваться от боли. К побоям я привык, но сломанные пальцы - это нечто.
– Потерпи еще немного.
– О, да я согласен терпеть сколько угодно. При условии, что мне не отрубят руки.
Дарвей хрустнул суставами, размял мышцы и прошел несколько метров. Клифф смотрел на него раскрыв рот от удивления.
– Как у вас это получается? Вы не идете, а скользите над травой. Как тень.
– Сказываются многолетние тренировки, - неохотно ответил Дарвей.
– До того как стать учеником, я видел немало убийц и воров, но все они жалкие дилетанты по сравнению с вами. Этому всех обучают в ордене или только самых способных?
– Ну а ты как думаешь?
– ухмыльнулся монах и исчез в темноте.
Клифф остался сидеть, пытаясь различить хоть малейший шум от его шагов, но тщетно. Вернулся монах через два часа и не один, а в компании молодого человека, который, дабы казаться старше пытался отпустить жиденькие усы.
Дарвей силой усадил бледного как смерть пленника на траву и снял со спины вещевой мешок.
Маг, увидев кого привел монах, и не смог удержаться от ехидной улыбки.
– Привет, Лемм. Как дела?
Увидев знакомое лицо, Лемм немного успокоился.
– Твой приятель? Он хоть немного соображает в магии или нет?
– спросил Дарвей.
– Увидев нож, он принялся активно нахваливать себя, но я что-то сомневаюсь, что он такой замечательный волшебник как говорит.
– Мы не приятели, - заметил Клифф, откровенно наслаждаясь ситуацией.
– Эта крыса была бы только рада моим страданиям. Но целитель он неплохой.
– Я был не прав...
– поспешно сказал Лемм, косясь на Дарвея.
– Никогда не поздно признать свою ошибку.