Изумрудная песнь
Шрифт:
Соплеменники Ульда жили может и не так долго, как их дальние родственники, зато их силы питала магия, которая шла изнутри самих орков. От того все они были не в пример мощнее эльфов физически, имели крепкое здоровье, а главное свободолюбивый дух, которым остроухие похвастаться не могли. И пусть магические способности эльфов были куда сильнее – это не стоило рабского ошейника, который нацепила на них, всех и каждого, их собственная мать – непогрешимая ясноликая Лантишан.
Глава 8
Ульд тяжело поднялся с земли, поправляя на себе одежду и замер, сверху вниз глядя на
Знает ли она, что отныне одна в этом мире и лишь он, убийца ее близких, ее единственный защитник? Сможет ли простить его… даже не так – сможет ли понять и принять?
…а полюбить?…
Ульд тряхнул головой, отгоняя тягучий морок тяжелых мыслей и эльфийка отпрянула от него в страхе. Это не укрылось от его взгляда и больно кольнуло орка в самое болезненное место – куда-то под ребрами, глубоко, где никогда еще не болело.
Его собственные чувства были для Ульда загадкой. Сейчас он ощущал себя оголенным нервом, куском плоти, сжавшимся в ожидании нового болезненного укола, но старался не подавать виду. Чувствовала ли его нареченная то же самое? Или для эльфов все иначе?
От внезапной мысли о том, что его арана могла и вовсе ничего не чувствовать к нему, Ульд едва не вскрыл ногтями кожу на своих огрубевших ладонях – так сильно мужчина сжал тяжелые кулаки.
Орк и эльфийка предназначенные друг-другу? А ведь он даже подумать не мог о том, что такое возможно! Что это, если не козни коварной эльфийской богини? Вот только зачем ей соединять судьбу ненавистного потомка сестры с возлюбленной дочерью… а самое главное, как ему, будущему предводителю клана, теперь с этим жить!?
Стараясь больше не смотреть на нее, чтобы не выдать своих мыслей, Ульд сорвал с плеч мертвого Оргри плащ из грубой, но теплой шерсти и швырнул его эльфийке.
– Оденьсяэ. – Бросил он через плечо на эльфийском, уже отвернувшись от нее, для того чтобы вернуть на бедра пояс для ножен от меча и двух кинжалов.
Меч и один из кинжалов лежали тут же, а о том где второй он догадался по тихому шелесту стали за спиной.
– Уверена, что хочешь начинать это снова? – спросил он не оборачиваясь. – Если желаешь, я могу сломать тебе обе руки. Они не сильно пригодятся в дороге.
Он не увидел, но почувствовал, что эльфийка пошатнулась на ватных ногах и нерешительно опустила кинжал обратно в траву. А сразу после всхлипнула. Да так громко и жалобно, что Ульд поморщился, как от зубной боли.
– Что ты сделал со мной? Это какая-то ваша магия, да? – спросила она надрывно и будто бы даже с надеждой. – Сними свои чары… слышишь? Сними их сейчас же!
– Глупайа эльфья.
Проворчал орк сквозь зубы
Ульд тяжело вздохнул, поднимаясь от тела павшего товарища. Была ли его смерть достойной в глазах богини-матери?
Судя по тонкому голоску, раздавшемуся позади, эльфийка поняла его печаль по-своему.
– Я защищалась. Вы бы убили меня! Как… как Йейри…
Вот значит как звали этого дурачка, упрямо нукавшего на все вопросы. Только зачем об этом было знать Ульду? У них ведь всех были имена, у жителей ее деревни. Их она тоже ему перечислит? Нет, лучше было ему их не знать. Враг с именем – уже никогда не станет прежней бездушной тушей на пути к справедливому отмщению. Ведь у всех тех орков из каравана, чьими черепами была украшена площадь в ее деревне, тоже были имена. Не хочет ли она в свою очередь узнать их? Малькан, Ригерга, Панф, Друб…
– Ты ждешь похвалы?
– Я жду объяснений!
Ульд помолчал мгновение и, поджав губы, отвернулся от нее. Взгляд его еще раз прошелся по телам воинов, но теперь орк уже не видел в них прежних товарищей. От них остались лишь пустые оболочки, а значит с тел можно было поднять все, что пригодится ему сейчас или позже.
– Ты оглох? – со злостью выкрикнула ему в спину эльфийка и попыталась обойти спереди, нелепо кутаясь в слишком большой и тяжелый для нее плащ. – Что ты сделал со мно…
Она совершила ошибку, подойдя к нему слишком близко. Или раньше, осмелев от того что он не убил ее на месте и решив что после случившегося может говорит с ним в таком тоне.
Огромный, внешне казавшийся неповоротливым орк, быстро, едва уловимо поднял руку и сжал ее на челюсти девушки, широкой ладонью зажав ей рот и нос. Эльфийка содрогнулась, с диким ужасом уставившись в глаза Ульда и замычала, маленькими пальчиками вцепившись в его необъятное запястье.
– Слушайе. Повинуйсяе. Молчьи! – прорычал мужчина ей в лицо, приблизившись настолько, что от его дыхания дрожали маленькие локоны, разметавшиеся по ее лицу.
Эльфийка что-то промычала в ответ, яростно сверкнув изумрудными глазищами, но Ульд не разжал руку. И тогда, начав задыхаться, она вымученно кивнула.
Только после этого он отпустил ее, а для острастки еще раз с угрозой заглянул в ее прекрасные глаза. Отметил про себя, что несмотря на то что видел эльфийских женщин и раньше, они никогда не казались ему такими красивыми. Даже наоборот – Ульд наблюдал обнаженные тела эльфийских рабынь, пригнанных с востока, и чувствовал отвращение к их угловатости и молочной бледности кожи. Что женщины, что мужчины эльфийской породы выглядели для него как недоедающие, больные подростки и все хорошее что к ним можно было испытывать – это жалость. Да только они ее не заслуживали.