Изумрудное пламя
Шрифт:
Он верил в меня. Я оперлась на знание, как на костыль. Мне не стоило звать его сюда на крышу, но я отчаянно нуждалась в ком-то, кто мог бы меня понять.
— Я наняла местных детективов следить за ней. Если я им позвоню, они заберут ее с улицы и будут удерживать, пока я не скажу им ее отпустить.
— А вот теперь это ты. Ты подумываешь, не спустить ли курок?
— Если я это сделаю, Виктория узнает. Я делала вид, что понятия не имею, где Гизела, и не заинтересована в ее поисках, потому что хочу, чтобы Виктория направила туда свой первый удар. Если я раскрою свои карты, она поменяет свою основную цель.
— Это дилемма, —
Я обхватила себя руками. Я хотела, чтобы он подошел и обнял меня. У меня было абсурдное чувство, что как только он прикоснется ко мне, все будет в порядке. Если бы все люди в городе исчезли, и на этой крыше остались только мы с ним вдвоем, плывущие в тумане, я была бы совершенно счастлива. Я должна была чувствовать себя виноватой — я была сестрой, кузиной, дочерью… но в этот момент мне было все равно. Были только я и Алессандро.
— После твоего ухода, ты нашел Аркана, — сказала я. — Что было дальше?
Он посмотрел на город. Он был красивый, как картинка, темным силуэтом на фоне далеких огней, затем он повернулся ко мне и усмехнулся. Это была резкая ухмылка Алессандро, яркая и насмешливая.
— Он убил меня.
— Он что?
Алессандро вздохнул.
— Я так долго искал его. Он всплывет где-нибудь, и к тому времени, как я добираюсь туда, он растворяется в воздухе, как призрак. Я начинал все сначала, ища следы, пока он не появлялся снова. Мы играли в эту игру годами. Не знаю, устал ли он от погони или это просто совпадение, но через две недели после того, как я уехал из Хьюстона на поиски, я нашел его. Вернее, он позволил мне найти его. Я отыскал его в Монреальских Солодовенных хранилищах, на большом заброшенном солодовом заводе. Сплошные башни из бетона, тридцать семь метров высотой, посреди города у реки.
— Ты пошел туда?
— Да. В моей тупой башке я выступал против него на вершине этих хранилищ.
Это уже случилось, так почему же я так боюсь за него?
— Этого не произошло.
— Там был я, он и еще четверо Превосходных. Троих я убрал. Затем телекинетик бросил в меня полуприцеп. Я увернулся от первого удара. Второй достал меня. Он сбросил меня с крыши, и я упал с башни.
Тридцать семь метров. Один метр равняется примерно 3,28 фута, умноженного на 37… 121,36. Он упал с высоты ста двадцати одного фута. О мой Бог.
— Я не помню удара, — продолжил он. — Помню падение, а затем темноту. Должно быть, несколько секунд у меня была клиническая смерть, потому что они забрали мое оружие, но не потрудились пустить мне пулю в голову. Когда я очнулся, была боль.
Он произнес это так буднично.
— Большая часть меня была переломана. Я не мог пошевелить ногами. Было так много обжигающей и слепящей боли. — Он поднял руки и сделал размашистое движение, словно разглаживая одеяло на кровати. — Был бескрайний океан ее. Я лежал на спине и решил позволить себе утонуть в нем. Я потерпел неудачу, и это так сильно ранило. Я лежал, глядя в небо, ожидая, когда моя магия сдастся, и думал о тебе. Это не было чем-то серьезным или глубокомысленным. Я вспоминал твое лицо и думал: «Мне бы очень хотелось увидеть ее снова». В итоге я перевернулся, потом потерял сознание на некоторое время, а когда пришел в себя, начал ползти. Иногда я терял сознание, потом приходил в себя, вспоминая тебя, и полз еще немного. Нет, нет. Не плачь обо мне.
Я поняла, что по щекам у меня текут слезы.
— Пожалуйста, — попросил
Я не могла остановиться. Слезы просто лились ручьем. Он полз часами, весь изломанный и в агонии. Если бы я могла убить Аркана сотню раз, этого все равно было бы мало.
Алессандро умолк. Я смахнула слезы с лица кончиками пальцев.
— Что было потом?
— Рядом с заводом есть поле. В конце концов я пересек его. Кто-то увидел меня и вызвал скорую. Когда я очнулся в больничной палате, меня осенило. Я выжил. Я так хотел снова увидеть тебя. Тогда я решил, что не стану упускать этот шанс.
Мое сердце пропустило удар.
— Мне понадобилось время на восстановление. Ходить какое-то время было проблемой. Держать вилку тоже. Я мог ее ухватить, но не мог ей ни во что попасть. Я упражнялся и думал, чтобы я сказал тебе. И продолжал следить за Арканом.
— Как? — Пока он продолжает говорить об Аркане…
Алессандро улыбнулся. Улыбка не дошла до его глаз.
— Аркан печатает так, будто хочет пробить клавиши. Он убийца клавиатур. Его сотрудники заказывают их оптом, и мне удалось заменить одну партию на мою. Клавиатура из моей партии бездействует, пока он не произнесет определенные слова, так что она практически незаметна для его заметающих следы жучков. Раз в день она отправляет запись на один из моих адресов электронной почты. Итак, я узнал, как Аркан руководит своей бандой убийц, а потом он упомянул твое имя в телефонном разговоре.
Алессандро наклонился вперед, сосредоточенный, холодный, смертоносный. Его магия хлынула из него, разливаясь плотным, мощным потоком.
— Я имел в виду то, что сказал, Каталина. Я не позволю ему прикоснуться к тебе.
— Я знаю. — Все напряжение, боль и злость забурлили внутри меня. Я больше не могла себя сдерживать. Мне нужно было выпустить пар, иначе бы я взорвалась.
— Твои крылья.
Мои крылья развернулись, призрачно появляясь и исчезая. Моя магия просачивалась. Мы смотрели друг на друга, я с моими почти прозрачными зелено-золотыми крыльями и он, окутанный потоком своей силы.
— Твой черед, — сказал он. — Что ты пообещала Виктории?
На этой крыше не было места для лжи.
— Я отказалась от тебя. — Мой голос прозвучал ровно. Чем равнодушнее я буду к этому относиться, тем проще.
Его брови сошлись на переносице.
— Как?
— Ты в одиночку отправился в «Диатек» спасать брата Руны, и в итоге оказался телепортированным в секретную лабораторию Бенедикта. Августин был единственным, кто знал ее точное расположение. Мне нужна была информация для обмена с ним, поэтому я отправилась повидаться с бабушкой. Она дала мне необходимое. Взамен, я пообещала ей, что я никогда не оставлю Дом Бейлор. Я никогда не выйду замуж и не уйду в другую семью, как сделала моя сестра. Я ответственна за свою семью до конца моих дней.
Он промолчал.
— Я тешила себя глупой фантазией, что ты в меня влюбишься. Я знала, что твоя семья посчитает меня недостойной тебя, но в моей дурацкой голове все почему-то складывалось, и мы бы жили вместе долго и счастливо. Виктория забрала у меня эту мечту. Но я об этом не жалею. Я бы отдала ей что угодно, чтобы тебя найти.
Он смотрел на меня, но я не могла понять, о чем он думал. Мне просто нужно поскорее с этим покончить. Как только я выговорюсь, и он уйдет, я смогу выдохнуть и пуститься в плач сколько душе угодно.