Изумрудные ночи. Дилогия
Шрифт:
— Позволь мне об этом позаботиться, — Трейс улыбнулся в ответ на ее горячность. — Я думаю, что смогу привести в чувство Броди и Ригана, а офицеры-перуанцы не решатся на стычку со мной. Что касается твоего отца, я думаю, он не обратит на нас внимания, если мы не будем слишком много стрелять. А теперь иди, Бетани.
Она нашла Сантусу вместе с одним из носильщиков-кечуа, единственных, кто не оставил экспедицию. Индеец безмолвно выслушал ее, потом кивнул.
— Я сразу пойду к нему, — сказал он, и в голосе его звучало неподдельное
Бетани ждала, прислушиваясь к пронзительным крикам птиц и приглушенным голосам животных, готовая к тому, что в любой момент раздадутся выстрелы. Но их все не было. Было неправдоподобно тихо, а когда она, подняв голову, увидела приближающегося ленивой раскачивающейся походкой Трейса, то почувствовала неимоверное облегчение.
— Трейс! — Она бросилась ему навстречу и заметила стекающую с уголка его рта струйку крови. — Ты ранен!
— Едва ли так можно выразиться, — пробормотал он, вытирая кровь рукавом.
— Что случилось? Ты все уладил? Как тебе это удалось без стрельбы?
Его темные глаза довольно поблескивали, он покачал головой:
— Мне пришлось пообщаться с Риганом, но с участием Сантусы в качестве моего хорошо вооруженного телохранителя, дальше дело не пошло. Броди с Риганом, во всяком случае, не те люди, кто способен драться один на один. Они предпочитают стрелять в спину… неважно, — добавил он, увидев испуг у нее в глазах. — Они согласились, что все, вплоть до мелочей, будет переписано прежде, чем мы начнем упаковывать вещи перед обратной дорогой, что и требовалось.
— Итак, сейчас все в порядке?
— Я бы так не сказал. Мы еще не вернулись обратно, а этим двоим я бы не доверялся ни на минуту. — У него вырвался вздох, и он покачал головой. — Не сомневаюсь, они еще принесут нам беду.
Бетани понимала, что он имеет в виду. Нанятые Бентвортом помощники были алчны и беспардонны, а теперь, когда большинство носильщиков-индейцев испарилось, они оказались в очень выгодном положении. Она беспокойно заерзала на месте.
— Где папа?
— Все считает и квохчет, — ответил Трейс, нетерпеливо махнув рукой. — Не думаю, что он вообще заметил, как мы деремся, даже когда мы чуть не повалились ему на голову. Он человек, все мысли которого работают в строго сфокусированном направлении.
— Он всегда был таким.
Их взгляды встретились.
— А его дочь? Она так же поглощена достижением одной-единственной цели?
Сердце у нее замерло, и она зашептала:
— Только когда это очень важно для нее.
Жесткий горящий взгляд Трейса стал мягче, его губы тронула легкая улыбка.
— Хорошо, — сказал он.
Бетани направилась с ним к неглубокому широкому бассейну в центре заросшего дикими виноградниками города и мягкими движениями смыла запекшуюся кровь с его лица. Нависшая предгрозовая тишина нарушалась время от времени щебетанием птиц или рычанием пантер в чаще леса. Все остальное
— Довольно угрюмое местечко, а? — Трейс озорно подмигнул, стараясь вызвать у нее улыбку.
Бетани огляделась.
— Да. Почему-то мне казалось, что последнее пристанище вождей должно было быть более… оптимистичным, что ли.
— Одно время, скорее всего, так и было. — Трейс вытер лицо носовым платком, который протянула ему Бетани, и потрогал губу кончиком языка. — Ну, трудно было ожидать чего-то иного, мне кажется. А потом, и твой отец, и особенно Бентворт, когда он узнает, будут чувствовать себя счастливее петуха, попавшего в новый курятник, населенный множеством привлекательных курочек.
Когда она подумала о Спенсере Бентворте и об очевидной неприязни между двумя мужчинами, у нее вырвалось:
— Трейс, почему вы с Бентвортом работаете сообща, если так ненавидите друг друга?
Ее вопрос застал его врасплох, и ему потребовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями. Наконец он заговорил:
— Врагов надо держать ближе, чем друзей.
— Но это не объясняет, почему ты согласился вести эту экспедицию.
— Бетани, я думал, мы уже расставили точки над «и». Я хотел вернуть себе доброе имя, а Бентворт предоставил мне такую возможность. Все.
Его глаза, темные и холодные, прямо смотрели на нее, и она решила не настаивать на дальнейшем развитии темы.
— Судя по всему, ты преуспел, — заверила она его.
— Тогда хватит пока об этом, идет?
Она утвердительно кивнула. Но чувство неловкости не покинуло Бетани, его так и не смогли развеять пребывавшие вечером в прекрасном настроении и постоянно подшучивающие друг над другом спутники и установившаяся в лагере приятельская атмосфера. Путешественники расположились в городе, бывшем некогда пристанищем королей. Они пытались приготовить еду, используя свой скудный скарб.
— На такой высоте вода не закипит, — предупредил Трейс, потом поглядел на Бетани и криво улыбнулся. — В любом случае, я не голоден.
Бетани присела рядом с ним и изобразила улыбку.
— Я тоже. — Она посмотрела на отца, который с ожесточением строчил что-то в своих блокнотах, склонившись у керосиновой лампы. Очки его, по обыкновению, балансировали на самом кончике носа. — Папа не будет есть, пока он в таком состоянии. Прежде чем это закончится, от него останутся лишь кожа да кости.
— Он сделал свой выбор, — бросил Трейс, и Бетани снова посмотрела на него.
— Я знаю.
— Тогда не расстраивайся из-за этого.
— Я выгляжу расстроенной? — спросила она.
— Нет, ты выглядишь такой же довольной, как собака, хвост которой защемило дверью!
— Может, ты не все знаешь! Это тебе никогда не приходило в голову?
— Много раз. Но я, тем не менее, знаю, когда нужно перестать биться головой о кирпичную стену, а вот в твоем современном образовании этот пробел, похоже, остался.