Извращённая ложь

Хуан Ана

Мое дыхание вырывалось в мягких штанах. Я была до невозможности сыта, но постепенно боль утихла и уступила место восхитительному давлению.

Мои зубы разжались настолько, что из меня вырвался низкий стон.

Я оттолкнула его, отчаянно желая большего.

Больше трения, больше движения, больше чего угодно.

Я услышал смешок, за которым последовало мягкое «хорошая девочка».

Затем Кристиан снова врезался в меня, на этот раз с такой злобой, что у меня перехватило дыхание.

Я взвизгнула, мой разум опустел от

внезапного, мощного вторжения. Темное удовольствие пронзило меня, и я едва успела отдышаться, как он снова начал двигаться.

Одна рука оставалась на моем бедре, а другая прижималась к затылку, вдавливая мое лицо еще глубже в подушку.

Грубые руки.

Дикие удары.

Наказывающий, чувственный ритм, вырывавший стон за стоном из моего рта.

— Ты так чертовски хорошо с чувствуешься, — проворчал Кристиан. «Как будто твоя киска была создана для меня. Каждый чертов дюйм.

Он отодвинулся, так что во мне остался только кончик, сделал паузу, а затем одним резким толчком нырнул обратно. Снова и снова, пока спинка кровати не ударилась о стену и не заглушила мои приглушенные визги и стоны.

Слезы и слюни пропитали мою подушку, когда Кристиан безжалостно колотил меня. Меня превратили в руину, скрепляя только отупляющим наслаждением и нежнейшими уколами боли.

Это был не секс. Это был чистый, жесткий трах… и это было именно то, что мне было нужно.

Парни, с которыми я раньше спала, обращались со мной, как с фарфоровой куклой в постели. Их намерения были благими, но секс возбудил меня не меньше, чем игра в гольф.

Я не хотела нежности. Я хотела страсти в ее самой грубой форме. Я хотела забвения, которое приходит с удовольствием, и знания, что, независимо от того, в какой форме приходит это удовольствие, я могу быть уверена, что человек, доставляющий его, не причинит мне вреда.

Потому что каким бы грубым ни был Кристиан, я никогда не чувствовала себя в большей безопасности.

Еще один крик сорвался с моих губ, когда он обхватил кулаком мои волосы и снова дернул мою голову назад.

«Ты капаешь на мой член, милая. Посмотри на себя." Он провел большим пальцем по моей влажной щеке. Я была в беспорядке, мое лицо было залито слезами, а тело дрожало от похоти. «Ангел вот-вот кончит после того, как его трахнут как шлюху».

От его слов по всему моему телу прошла электрическая дрожь.

— Пожалуйста, — всхлипнула я. — Мне нужно… я не могу … пожалуйста …

Я не знала, о чем я умоляла. За освобождение, за то, чтобы он шел сильнее, за то, чтобы это никогда не кончалось.

Все, что я знал, это то, что он был единственным, кто мог дать мне это.

"Прости, что?" Кристиан держал одну руку в моих волосах, а другой протянул руку к моему возбужденному сексу.

— Пожалуйста, мне нужно…

Мой ответ превратился в хриплый крик, когда он ущипнул мой клитор. В моем мозгу произошло короткое замыкание, а тело наполнилось таким сильным наслаждением, что я инстинктивно попытался удрать.

Я успела пройти всего несколько дюймов, прежде чем Кристиан потащил меня обратно.

— Попробуй

еще раз, и я отшлепаю тебя так сильно, что ты не сможешь сидеть. Я вскрикнула, когда его ладонь приземлилась на мою задницу с предупредительным шлепком. Он поднял руку и сжал ее вокруг моего горла. «Я хочу чувствовать , как ты кончаешь на мой член, Стелла». С каждым словом его пальцы все сильнее впивались в мою кожу.

Я мог только ответить чередой неразборчивых стонов. Я потеряла голос из-за потребности, свернувшейся под моей кожей, грозившей разорвать меня по швам и превратить в руины человека, которым я когда-то был.

Той, которая всю свою жизнь избегала рискованных действий, которая так боялась идти за тем, чего хотела, что не осмеливалась озвучить свои желания вслух.

Она сломалась под прикосновением Кристиана, и я никогда не хотела ее вернуть.

Я закрыл глаза, представляя непристойный образ, который мы, должно быть, создали. Я на четвереньках, моя голова откинута назад, а спина выгнута, а Кристиан колотил меня сзади. Одна рука на моем горле, другая рука сжимает мои волосы. Слабый красный след от удара его ладони по моей заднице…

Жар двигался по моему позвоночнику, нарастая и нарастая, пока я не взорвался на тысячу сверкающих точек света. Они бежали по моим венам и зажигали спички в каждом нервном окончании, пока не поглотили меня целиком.

О Боже. Неудивительно, что другие люди бредили сексом. Если так и должно было быть…

Я все еще цеплялась за остатки своего оргазма, когда Кристиан перевернул меня на спину. Его руки обхватили мое тело, и его рот коснулся моего, когда его толчки замедлились в… не во что-то мягкое, а в более мягкое . Более чувственный.

«Я все еще чувствую, как твоя киска пульсирует вокруг моего члена». Он обхватил мою грудь и провел большим пальцем по твердой вершине. «Так красиво, как я себе представлял».

Он поцеловал меня крепче, его губы завладели моими, а его руки составили карту моих самых эрогенных зон, пока он трахал меня до нового оргазма.

— Прямо здесь, — выдохнула я, когда он ударил меня в такое место, что мои пальцы на ногах согнулись. Я прижалась к нему, широко расставив ноги, чтобы погрузить его так глубоко, как он мог. "Сильнее. Пожалуйста, я… о Боже… Мои стоны стали громче, когда он ускорил шаг, и дрожь второго оргазма сотрясла меня.

Сначала медленно, потом сразу, когда Кристиан ущипнул меня за сосок и вонзил в меня с такой силой, как начало ночи.

Я закричала, когда волна за волной наслаждения захлестнула меня.

Я почувствовала, как он вздрогнул и дернулся внутри меня, прежде чем он тоже кончил со стоном, но меня охватила такая сильная эйфория, что она заглушила все остальное.

Это продолжалось, казалось, целую вечность, прежде чем я, наконец, рухнул в потную, бессмысленную кучу.

На этот раз голоса в моей голове умолкли. Я парил в облаке посторгазмического блаженства и хотел остаться там навсегда.