Изыди, Гоголь!
Шрифт:
Хлоп, хлоп, и лицо девушки расцветает в обворожительной улыбке:
– - Конечно, любимый.
Анна подается навстречу жениху.
Хлоп, хлоп, ее карие глаза округляются, и она отшатывается. Смуглые ладони, не давая вырваться крику, прикрывают рот.
Анна шепчет:
– - Николай Александрович, ваши… ваш рот…
– - Чт…
Романов едва шевелит губами и тут же заходится в болезненном мычании.
Гости замирают, вытягивают от любопытства шеи -- и тоже отшатываются. Дамы с охами,
Княжич вырывает у ближайшего слуги серебряный поднос и таращится в него изо всех сил. Дрожащие пальцы осторожно скользят по губам, плотно сшитым черными нитками.
Иллюзия? Морок?
Нет, это самые настоящие нитки из человеческих волос, и самая настоящая жгучая боль от мельчайшей попытки пошевелить губами.
Со всех сторон гремит пылающий яростью голос:
– - ЗАКАТАЙ ГУБУ, РОМАНОВ! ОНА ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ!
Дворяне вздрагивают и озираются. Когда княжич врезается в толпу, от него шарахаются, как от прокаженного. Он впивается в лица гостей, но видит лишь растерянность, непонимание, страх.
Ничего похожего на торжество гнева, которым горел голос. В любом случае, его владелец -- ничтожный дурак, если решил, что сможет таким жалким фокусом вывести Романова из строя.
Серые глаза княжича вспыхивают золотым светом, он спокойно выпрямляется и открывает рот. Простые, совсем не магические нити рвутся, кровь жидким металлом обжигает губы.
– - Покажись, если хватит мужества!
– - ревет Романов.
Его глаза светятся магией, золотая подвеска на мундире, напитавшись маной владельца, готова отразить любой удар.
Зал сотрясается от гремящего хохота:
– - ХВАТИТ ЛИ МУЖЕСТВА ТЕБЕ, РОМАНОВ, ПОСМОТРЕТЬ НА МЕНЯ?
Княжича поражает догадка, и он невольно отступает вглубь зала. Он косится на свою невесту, к которой уже подлетели ее мать и голубоглазый дружок.
Они, как и все, испуганно озираются по сторонам. Притворяются?
– - К-кто… ты?
– - спрашивает Романов пустоту.
И голос гремит:
– - Я ЛЮБИМЫЙ ДРУГ, БРАТ И СЫН!
Княжич прикрывает веки и судорожно выдыхает. Контроль над магией утекает сквозь пальцы, остается только защитный артефакт на мундире.
Голос гремит:
– - Я ХОЗЯИН!
Он гремит:
– - Я ПАТРИАРХ! Я…
Он шепчет:
– - МЕРТВЕЦ.
Какая-то барышня падает в обморок. Среди дворян начинается шевеление.
Волосы на загривке Романова встают дыбом. Он делает шаг к выходу из зала. Сквозь кровоточащие губы вырывается боязливый шепот:
– - Гоголь…
Хрустальные люстры моргают. Одна из дворянок наконец замечает, что паркет под ногами превратился в смоляное болото, а к ее лодыжке тянется теневая рука.
Леденящий душу визг пронзает зал.
И засуетилась моль, и заиграла музыка.
Глава 4. Танец злобного гения
– - Навестили мы,
Пожеванные жизнью барышни, одна со ржавыми волосами, другая с грязно-черными, слушают с поддельным интересом. Зуб продолжает:
– - Он патлатый был, бледный, как смерть, и воняло от него, как от псины дохлой. Мы его раньше на кладбище не видели, так что спрашиваем: ты кем будешь и откуда? А он на могилу кивает и говорит: оттуда я. Ну, мы сразу поняли: нежить!
Барышни театрально охают и спрашивают, что было дальше.
– - Упокоили мы его! А останки в Службу реагирования на аномалии сдали.
Барышни удивленно переглядываются. Зуб с самодовольным видом откидывается на стул. Конечно, теперь эти шкуры заинтересовались.
Рыжая недоверчиво спрашивает:
– - Так вы, мальчики, маги? Чистильщики?
– - Мы?
– - удивляется Тихоня.
– - А то!
– - находится Рябой и тут же подливает новым подругам еще ликера.
– - Кхм, да, -- кивает Зуб.
– - Но мы не служим ни в ВКЧ, ни в дворянских родах.
Рыжая разочарованно поджимает губы. Зато брюнетка медленно подается вперед, ее внушительная грудь ложится на столешницу. Особа явно не привередливая.
– - Выходит, вы наемники?
– - чарующе улыбается она.
– - Вроде того, -- скалится Зуб и наклоняется навстречу.
Их прерывает звонок телефона.
Зуб кривится, оставляет барышень на своих товарищей и отходит к барной стойке. В кабаке стоит гомон, пьяный хохот и табачная дымка. Бармен занят другими клиентами, которые в ночной час забили весь зал. Вряд ли кто-то станет целенаправленно подслушивать.
Голос из трубки говорит:
– - Вы должны были привезти тело Гоголя еще час назад. Возникли проблемы?
Голос пропитан звериной силой, которая заставляет поджаться тестикулы. Но Зуб берет их в кулак и отвечает:
– - Нет, если для вас не проблема оживший труп!
– - О чем ты?
– - Не надо делать мне мозги! Я разнюхал про этого парня: одаренный дворянин, перед смертью побывал в разломе, в котором сгинул целый отряд. Не знаю, какую вошь он там подцепил, что и мертвому покоя не дает, но я точно знаю другое. Простолюдинам, вроде меня и моих ребят, лучше не ввязываться в дворянские разборки! Прощайте. Аванс пойдет в уплату морального ущерба.
Зуб бросает трубку. Чувствуя себя королем джунглей, он возвращается за стол. Компания продолжает развлекаться, мужики пропускают еще по бутылке дорогого виски. Пока их не прерывают.
Какой-то тип в черном классическом костюме подходит к столу. Барышни тут же прикидывают стоимость костюма и, подобравшись, стреляют глазками.
Парень окидывает сидящих презрительным взглядом и небрежно спрашивает:
– - Ты Зуб? С тобой хочет поговорить мой господин.
Зуб по-пьяному храбро отмахивается: