К-9: Ученик. Учитель
Шрифт:
– Он убил Ферро! Он убил Ферро! Он! Убил! Ферро!!! – гремело вокруг вместо выстрела. Визгливо. Истерично.
– Это же... Микки, – ошарашенно выдохнул Хаук, глядя, как тот пытается отбиться прикладом от местной охраны. В сгущающихся сумерках вспыхнул голубой луч парализатора, и Микки упал как подкошенный. Ружье тут же отшвырнули прочь. Мальца подхватили под руки и унесли по лестнице вниз, туда, где оставались все, кто не прошел проверку. – Ты же ему жизнь спас... Там. У Каньона.
– Очевидно, жизнь Ферро оказалась ему дороже собственной, – сплюнул Джей, будто пытаясь избавиться
– Я вызову медика... – наконец очнулся стоящий в воротах вольный и потянулся ко второй кнопке на пульте. Но Джей поморщился и чуть качнул головой. Только сильнее сжал руку на плече, чувствуя, как сквозь пальцы уже течет кровь.
– За кой нам ме... – заикнулся было Хаук и, наконец, заметил. Побледнел так, как никогда не бледнел после Пустоши, тут же накинулся на несчастного: – Давай зови, чего ждешь?!
– Не надо. – Рука привратника дернулась прочь от кнопки под тяжелым взглядом Джея. Даже Хаук вздрогнул, еще не привыкший к ледяным жестким лидерским нотам. – Хаук, окажи первую помощь. Остальное сделают в гостинице. Эй, пропусти нас уже!
Вольный кивнул и отошел в сторону, но Хаук так и не сдвинулся с места, судорожно шаря по карманам и готовый, кажется, пустить на бинты хоть свою куртку. Растерянность. Страх. Даже паника. Уж точно не черты хорошего «внешнего».
Никогда бы Джей не подумал раньше, что мальчишка с несуразным именем Скарп, лезущий всем доказать, кто где хозяин и кто где первый, может быть вот таким. Почему-то это было смешно. По-теплому смешно, как-то странно, забыто и непривычно. И Джей действительно рассмеялся, вызвав недоумение у всех, кто был рядом. Поймал окончательно потерянный взгляд Хаука и тихо фыркнул:
– Аптечка на поясе, идиот.
Часть 6
Тонкая игла пробила кожу, и анестетик ненавистной волной разлился по плечу, превращая руку в бесполезную плеть. В Пустоши абсолютный контроль над каждым движением был гарантией жизни, и чувство, будто кусок плоти заменили чем-то чуждым, било по нервам. Потому Джей старался обходить медиков стороной, кроме случаев разумной необходимости.
Увы, сейчас был как раз такой.
Работа шла быстро, с точностью лучшей винтовки. В прикрепленный к гостинице небольшой госпиталь врачи отбирались гораздо жестче, чем в местную больницу. Хозяин прекрасно знал, кто его клиенты. И столь же прекрасно понимал, что именно они могут притащить из Пустоши. К тому же хорошие медики приносили хорошие деньги. И пока стены местной больницы ютили новичков-неудачников, а врачи раз за разом лечили одни и те же ожоги от плевков многоножек, те, кто нарвался на тварей серьезней, шли сюда.
Пуля бодро звякнула о край миски и скатилась на дно. Рядом лег инструмент, сверху — изляпанные в крови перчатки:
— Подумать только, церемониальное ружье! — хирург с прозвищем Трал, таким же глупым и незвучным, как было когда-то у Хаука, только фыркнул. — Да уж, такие пули обычно вытаскивают в морге!
— Или не вытаскивают вообще, – негромко отозвался Джей, неуклюже натягивая кофту
– С неделю-две, – пожал плечами Трал. — Не будешь дергаться, мож и меньше. Но что-то мне говорит, ты через день уже куда-нибудь сорвешься.
— Через два караван.
Врач только вздохнул:
– Ну, за два чуть затянется. Если пойдешь в центре, сойдет. Транспорт есть?
– Летучка есть.
— Спидер, чтоль? – снова фыркнул Трал. — Сойдет, сойдет! Все сойдет, лишь бы ход был мягкий. На вот. Одну сегодня, вторую завтра: быстрее заживет. Так и быть -- бесплатно.
Джей подставил ладонь и хмуро глянул на две кроваво-красные капсулы, щедро отсыпанные из белого безликого коробка. Перевернул пальцами одну, тут же поймав взглядом едва заметную маркировку-четырехлистник:
– Чем обязан?
– Чем? – насмешливо изогнул брови Трал. – Да уж сам выбери: званием, заслугами, собственным шармом? Ты, мужик, и ребята твои много кого из Пустоши вытащили. Это вот тебе «спасибо».
«Спасибо», значит. Чуть помедлив, Джей кивнул и спрятал капсулы в карман – светить их лишний раз не стоит. Ребята из Четырехлистника делиться технологией и знаниями отказались, заперлись в Цитадели и работали только на Вольных. За хорошие деньги работали. Препаратов их производства было очень мало, встречались они редко и за пределами Цитадели стоили дороже некоторого снаряжения. Передавать их Имперским было строго запрещено. Городским, что уже интересней, использовать тоже запрещали. Для тех, кто провел в Пустоши меньше года, лекарство превращалось в самый страшный яд. Впрочем, Джей мог понять, почему: в отличие от всего медицинского, от капсул Четырехлистников разило излучением.
Такое «спасибо» могло спасти жизнь, а не просто побыстрее вылечить плечо. Но Трал будто услышал его мысли:
– Ты не думай их того, на будущее, – вдруг серьезно сказал он, уловив задержку. – У тебя шрамов тьма, дырка в плече из них, смотрю, почти самый мирный. Но раз хочешь соваться в Пустошь, лечи. Подцепишь чего, без руки останешься. И ты это… – хирург чуть замялся, но все же махнул рукой и закончил: – Рана-то городская.
– Понял тебя.
Джей кивнул и услышал, как Трал облегченно перевел дух. Интересно, чего так боялся? Мэй рассказывала когда-то, что суеверия в их братии не в чести, но тут суеверием и не пахло. Рана, полученная в Пустоши, и рана, полученная в городе, действительно разные. Просто разницу эту не объяснить наукой. Как и чутье.
Чутье, которое не давало осечек за куполом, но здесь и сейчас проспало смертельную опасность со спины. Таких тварей, убийц из людей, Джей, увы, чуять совсем не умел.
Пока Джею латали плечо, Хаук успел сотню раз обойти весь коридор. Уже знал, что от двери до окна тут семь шагов, а от стены до стены – два с половиной. Узкий короткий коридор. Уютный. У окна, вон, стоит зеленый муляж какой-то необъяснимой штуки в горшке, а вдоль стен раскиданы бесформенные кресла, набитые черт знает чем, но очень удобные. У них в номере тоже такое есть.