К чему снится Император? Часть 2
Шрифт:
В мае подошёл юбилей. Александр Николаевич и Мария Александровна отпраздновали двадцатипятилетие своей свадьбы. Государь надел на торжество казацкий мундир, в котором венчался. Увидев его в этой одежде, супруга улыбнулась и произнесла:
— Ты совсем не изменился, Александр. Кажется, годы не властны над тобой. Вместо бриллиантов в качестве подарка, Мария получила по её просьбе деньги. Они ей были нужны на дела благотворительности, которым она стала отдаваться всё более безоглядно.
По просьбе жены, Александр поехал с ней в так любимую ей Москву. Путешествие по отличной железной дороге, проезд по милым Мясницкой, Лубянской площади в Николаевский дворец в Кремле подняло настроение паре. Чуть позже, спасаясь от наступившей жары, супружеская чета перебралась в Звенигородский уезд, имение Ильинское. За месяц жизни в относительном уединении Мария окончательно отошла от гнетущего ужаса покушения. Александра же не оставляли в покое и на отдыхе.
Михаил Никифирович Катков был влиятельной фигурой в общественной жизни Российской империи. Он понимал необходимость реформ, но одновременно замечал и все их огрехи. Невероятно талантливый журналист и крайне энергичная фигура, он пытался влиять одновременно и на правительство, и на общественное мнение, сохраняя при этом независимость. Если в отношении влияния на правительство, его успехи были весьма скромны, то в отношении последнего результаты проглядывались. Во время польских событий Катков не просто влиял на общественное мнение, фактически он его прямо формировал, побуждая к защите национальных интересов Российской империи. К слову сказать, действовал журналист иногда весьма вызывающе, а порой дерзко. Газета была закрыта не просто из-за критики правительства, а еще и за наглый переход на личности министров. «Московские ведомости» имели огромную популярность среди читателей, и пренебречь их редактором Александр Николаевич не мог. Император не имел к этому журналисту серьёзных претензий, тем более что тот после каракозовского выстрела прямо поддержал власть. Беседа с Катковым прошла удачно. Михаил Никифорович пообещал действовать тоньше и не переходить установленные границы. Конструктивная критика допускалась, но в важнейших государственных вопросах редакция должна была поддерживать правительственные начинания. Через несколько дней газета вновь стала выходить со своими публикациями.
За время отсутствия в столице государь всё чаще стал получать сведения о чрезмерной активности Шувалова в административных делах. Пришла жалоба на то, что он на заседании Комитета министров вдруг заявил о намерении «увольнять по его благоусмотрению чиновников всех ведомств», так как ему известны действия и мысли каждого. В это же время царю сообщили и свежую эпиграмму Тютчева на Петра Шувалова:
Над Россией распростёртой
Встал внезапною грозою Петр,
по прозвищу четвёртый.
Аракчеев же второй.
Против Шувалова шла серьёзная интрига, и тут был явный расчёт на то, что монарх не потерпит наглых властных поползновений своего служащего. Александр не поддался на провокацию, — он просто проигнорировал манипуляцию.
Заботы и стресс уничтожают любой организм, — Александр всегда помнил об этом. Он не только работал, но и пытался как мог, отдыхать. Силы свои государь черпал на природе. По заведённой привычке в четыре часа дня он ездил верхом из Царского Села в Павловск и обратно. Без этого Александр не чувствовал себя бодрым и полным сил. Но этим летом он впервые изменил своему правилу и стал ездить на прогулку в коляске. Сопровождали императора чёрный сеттер Милорд, а ещё впервые около десяти человек охраны. Требовалось приспосабливаться к новым вызовам, — государь понимал, что прежняя расслабленная жизнь подошла к концу.
Иногда Александр брал с собой Машу. С ней он чаще останавливался на дороге: дочка хотела то сорвать цветов, то вдруг посмотреть на красивую птичку, сидящую на кусте.
В поездке изредка встречались дети дачников 7–10 лет. Ребята знали, что к государю во время прогулок нельзя подходить взрослым, но на детей это ограничение не распространялось. Ребята звали его собирать грибы, а девочки подносили букетики земляники.
— Спасибо, дети. Вы собирали для себя — кушайте на здоровье!
— Возьмите, пожалуйста. Это мы специально для вас.
Глава 33
В эти годы в Российской империи шли масштабные перемены в хозяйственном развитии. Строились заводы, фабрики, развивалось фермерство. Фактически появлялся новый тип предпринимателя того времени, аналогов которому не было во всём мире. Высшей ценностью становилось не богатство само по себе, а созданное дело и имя как таковые. Этому способствовали и небывалые льготы для бизнеса. Если налоги для физических лиц были относительно высоки, особенно на роскошь, то для промышленности и сельского хозяйства они были небывало низкими. Государство массово выдавало гранты на открытие нового дела, на самозанятость, практически обнулялись налоги для тех компаний, что производили высокотехнологическую продукцию. Россия становилась крайне привлекательной для инвестиций и зарабатывания денег. Не все могли
Попытки копирования этого успеха иностранными державами по большей части вели к катастрофам. Простое снижение налогов для заводов приводило к огромному дефициту бюджета и началу разрушения государственных механизмов. Даже внедрение новых технологий не помогало, — они требовали серьёзных финансовых вложений, которые давали отдачу лишь в отдалённой перспективе. Западные предприниматели стремились к быстрой выгоде. Наличие большого числа колоний у европейских держав не способствовали таким устремлениям. Зачем производить новые улучшенные станки, если можно взять практически бесплатную рабочую силу из Африки и Индии? По той же причине иностранные державы не желали тратить больших средств на образование. Элементарно такого количества грамотных работников было просто не нужно. Сама экономическая система, сложившаяся тогда в большинстве стран мира, не способствовала таким изменениям. Дикий рыночный капитализм был нацелен на получение лёгкой, большой прибыли. Государство практически не вмешивалось в экономику, а сам бизнес не желал тратить деньги на непрофильные активы в виде образования, медицины, социальной сферы. Шокированные успехом Российской империи в экономике, западные державы постепенно стали склоняться к иным выводам. Если невозможно повторить такой же успех в производстве, то может соперника стоит вывести из игры просто военным способом? Это умонастроение стало охватывать все больше держав Запада. На кону стояло лидерство в мире, и они его уступать были не намерены. Постепенно начало наращиваться военное производство и увеличиваться численность всех европейских армий. Так начиналась первая в истории масштабная гонка вооружений…
Перемены касались не только промышленного производства, — то, что происходило тогда в сельском хозяйстве, по сути, просто «ломало мозг» обывателю. Накопившие капиталы, образованные фермеры внезапно стали механизировать своё хозяйство. Ещё в середине XIX века переехавший в Россию британский инженер Джон Фаулер изобрёл и запатентовал паровой плуг. Этот механизм после его доработки стал внедряться крестьянами на массовой основе. Похожая история была и с Джоном Беннетом Лоузом, который, пользуясь поддержкой правительства, сумел создать и наладить в Российской империи первое в мире производство минеральных удобрений. Грамотные фермеры быстро внедряли перспективные технологии. Результаты поражали: за короткое время урожайность в стране возросла в 50 раз. Цифры были тем ошеломительнее, что количество самого крестьянского населения сократилось почти в 7 раз.
Новых бизнесменов, сделавших за считаные годы огромные деньги, знала вся страна: Михаил Леонтьевич Королёв, Василий Александрович Кокорев, Алексей Иванович Хлудов, Иван Иванович Рогожин, Николай Иванович Каулин и многие другие. Энергичные мужчины после трудового дня регулярно ходили ещё в фитнес-клубы и всякого рода секции и кружки по интересам. Эта была новая элита общества, совсем непохожая на прежнюю. Однако бросался в глаза и другой момент. Если образование и новые условия жизни меняли людей, то воспитание не всегда поспевало за этими изменениями. Так, в один из приездов государя в Москву, промышленник Королёв вручил Александру от имени московских деловых кругов хлеб-соль. Император поблагодарил и спросил того:
— Как ваша фамилия?
Воспитанный в патриархальном старом стиле Королев понял вопрос по-своему и на полном серьёзе ответил:
— Благодарение Господу, всё хорошо, Ваше Величество, единственное, что хозяйка малость занедужила.
Александр улыбнулся.
— Передавай ей привет и скажи, что я со своей супругой приеду её проведать.
Обещание царя разнеслось по всей Москве и вызвало большое волнение. Многие просто не верили, что государь может приехать в гости к обычному деловому человеку.