К истории евреев: 300 лет в Санкт-Петербурге
Шрифт:
18 февраля 1905 г. было подано ходатайство евреев Выборгской стороны об открытии молельни на Сампсониевском пр., которое не встретило возражения у градоначальника, согласившегося и с тем, чтобы «до ее открытия эти евреи молились в молитвенном доме в Рождественской части». 30 октября 1905 г. из МВД сообщили ему свое положительное мнение, указав создать при ней правление «с избранием особого раввина». Эта молельня в 1916 г. называлась «Молитвенным домом Выборгской стороны» и находилась на Лесном пр., 3а–42. Членами ее правления были: В. Арлин, Л. Кац, Л. Кобылинский, З. Меркель, А. Розенфельд, Ш. Ханин (пред.). Молельня Рождественской части действовала и позднее, так как МВД 28 августа 1907 г. разрешило проживать в Петербурге И.Я. Раппопорту, избранному ее раввином. Тогда же одесский духовный раввин Б.Я. Гольдшмидт послал царю телеграмму с просьбой разрешить ему стать помощником раввина в Петербурге «по требованию евреев окраин» – Выборгской и Петербургской части, Васильевского острова. По этому вопросу из МВД написали градоначальнику 22 февраля 1906 г.: «Допущение к раввинству в Петербурге Гольдшмидта может быть только с согласия раввина Драбкина». Как выяснилось, тот был не против этого при условии, если вызывающие его евреи будут «согласны его содержать», о чем градоначальник известил МВД.48 Вместе с тем не ясно, приехал ли этот раввин в столицу. Скорее всего, нет. Кстати, из трех указанных Б.Я. Гольдшмидтом молелен две последние в тот момент еще не получили официального признания, но, несомненно, уже существовали.
Нижние
5 июля 1907 г. создание молельни было разрешено в Семеновском районе. Она находилась на Рузовской ул., 13, в наемном помещении, которое евреи пытались приспособить для религиозных нужд. В 1910 г. в ее правлении были: В.Н. Аренштейн, Н.З. Лейбошиц (казначей), И.Г. Малаховский (завхоз), П.И. Невельсон (пред.), И.З. Шапиро, кандидаты М.С. Альтшулер, Я.Х. Нарет, Х.Я. Финкельглуз. В последующем кандидатами были М.Б. Айзенварген и И.Д. Копылов. Было составлено обращение к 282 евреям – жителям этого района с приглашением войти в члены данной общины. Правление прилагало усилия к созданию школы, преподнесло адрес А.Я. Гаркави при его чествовании. Общее число прихожан молельни тогда было около 220, из которых постоянные членские взносы (по 5–10 руб. в год) вносили 35 чел. Наиболее крупные из них (для условий этого религиозного учреждения) поступали от А.А. Каплуна, Э.З. Рожкина, Б. Шапиро. В 1912 г. взносы были получены уже от 441 лица. Выпустили воззвание о предстоящем открытии хедера, о его задачах. С 1913 г. эта молельня, называемая теперь «Молитвенным домом Семеновского района» (среди прихожан также синагогой «Рехейвес»), находилась на Малодетскосельском пр., 30–3, «на третьем этаже пятиэтажного жилого лицевого флигеля». Помещение состояло из двух молитвенных залов и жилой комнаты (134 кв. м). В нем могли находиться до 200 чел. Вскоре вместо умершего П.И. Невельсона председателем избрали И.З. Шапиро. Для наблюдения за хедером «Маген-Давид» им. бар. Д.Г. Гинцбурга избрали комиссию (М.Г. Айзенштадт, С.А. Зисман, М.Б. Минкович, И.А. Морочник, И.М. Шустер). Прихожане молельни приняли активное участие в выборах общественного раввина Петербурга, уполномочив для этого 10 чел. В конце 1913 г. число прихожан составляло 280, в том числе М.С. Альтшулер, А.М. Эмануэль, семьи Азарха, Каплуна, Лейбошица, Маршака, Невельсона, Першица, Рубашова, Фельштинского, Хацкелевича, Шустера. В 1916 г. молельню, как и прежде, возглавлял И.З. Шапиро, казначеем был А.И. Абрамович, членами правления Н.З. Лейбошиц, И.Г. Малаховский, Э.З. Рожкин, Х.Я. Финкельглуз.51
7 августа 1907 г. властями было разрешено создание молельни на Загородном пр., 15–25, «но не более, чем на 80 чел.». Позже она называлась «Молитвенным домом Московского района», о котором писали и как о синагоге «Иврио» – по названию созданного при нем просветительного общества. Это религиозное учреждение выделялась из всех подобных наиболее широкой просветительской деятельностью. Другая его особенность – ярко выраженная сионистская направленность. В первом отчете было сказано, что несколько лет назад (видимо, в 1905 г.) «в Петербурге небольшая группа сионистов, воодушевленная идеями иудаизма, открыла молельню на Загородном пр., 17, и хедер при ней. Не обладая достаточными материальными средствами, учредители вооружились традиционным еврейским терпением». Но вскоре им пришлось испытать разочарование: поблизости, на Разъезжей ул., 2, открылась молельня, отвлекшая значительную часть прихожан, а вместе с тем и те скудные пожертвования, которые от них постоянно поступали в кассу хедера. Однако потом члены обеих молелен вспомнили, о веками сложившейся истине: «В единении – сила» и на собрании 4 октября 1906 г. решили объединиться. По решению собрания 24 февраля 1908 г. в правление были включены: Б.И. Альпер, Б. Гольдин, Ш.М. Ицко, Я.С. Риммер (член-секр.), Ф. Розен, Д.Е. Хавкин (пред.), кандидаты А. Гурович, Д. Лоткер, С. Утевский. Сообщалось о ежегодном проведении синагогой «Иврио» в зале Дома Павловой богослужения «Иомим-Нороим». Его совершал кантор М.С. Брумберг с хором под управлением М.С. Тверского. Подчеркивалось, что этот кантор «обладает прекрасными голосовыми средствами, хорошей дикцией и большим опытом, что дает ему право занимать одну из лучших конторских должностей. Многочисленным прихожанам он доставляет большое эстетическое удовольствие».52
1 февраля 1912 г. вместе с обществом «Иврио» этот молитвенный дом переехал на Загородный пр., 6., где состоялось освящение нового помещения. В 1914 г. число прихожан составляло 300 чел. Среди них отметим в будущем известного медика М.Р. Борока, еврейского деятеля и врача Н.Р. Ботвинника, крупного предпринимателя и религиозного деятеля С.И. Гермонта, жен еврейских деятелей Л.М. Брамсона и Г.А. Гольдберга, членов известных семей Дембо, Каценельсона, Моносзон, Розеноера, Сандлера. Обращает на себя внимание сравнительно большое число женщин среди прихожан этого молитвенного дома. На общем собрании, проходившем совместно с членами общества «Иврио» в начале 1914 г. под председательством Я.С. Риммера, был утвержден проект нового устава, принято решение о «непринятии» пожертвования от крещеного еврея, предпринимателя и биржевого деятеля И.П. Мануса в сумме 500 руб., как от «изменника еврейскому делу».53 Заметим, что другие еврейские организации таковым его, видимо, не считали и деньги от него принимали.
30 декабря 1907 г. власти разрешили создание молельни на Ропшинской ул., 10. Надо полагать, что именно она потом называлась «Молитвенным домом на Петербургской стороне», который находился на Рыбацкой ул., 12. Вскоре возникло дело об образовании еще одной молельни с подобным названием. Тогда в ответ на просьбы евреев градоначальник 28 февраля 1908 г. написал в МВД, что он против ее учреждения. Но министр внутренних дел оказался более покладистым и 29 мая предписал ему разрешить открытие. Однако вскоре эти молельни объединились. В связи с этим заметим, что градоначальник направил в МВД запрос об отношении к просьбам евреев разрешать открытие новых молелен. Оттуда ответили, что еще 22 июля 1906 г. ему сообщили, что «этот вопрос находится в связи с общим решением об изменении “Временных правил” 1877 г., кое изменение рассматривается в МВД», т.е. уклонились от конкретного ответа. Этот молитвенный дом посещали примерно 320 прихожан, а с учетом отделения (которое, вероятно, иногда и считали за отдельную молельню) – около 450. Из них можно отметить семьи Бриков, Бруков, Гуровичей, Левиных, Лурье, Мовшовичей, Пивоварских, Тумаркиных, Шнейвасов, Этингеров. Среди прихожан числился и А.Я. Гаркави, живший в этом районе.16 января 1909 г. в МВД обратились евреи слободы Ржевка с просьбой разрешить проведение богослужения в собственной молельне, которая
В 1913 г., вследствие поступления многих заявок от групп верующих и от отдельных лиц об открытии новых молелен, правление ПХС создало комиссию, которая должна была заниматься выяснением целесообразности этого в каждом конкретном случае и, при согласии, выдавать рекомендацию, без чего невозможно было получить разрешение властей. Так, в начале 1914 г. в МВД было рассмотрено 14 подобных заявок, переданных для согласования М.Г. Айзенштадту, который рекомендовал разрешить 12 из них.56
В 1909 г. правление ПХС решило внести определенный порядок в свои финансовые взаимоотношения с правлениями постоянных религиозных учреждений, которые зачастую вызывали споры. Поэтому оно установило фиксированные суммы годовых взносов, которые они должны были производить в ее пользу для финансирования общинных нужд: Петербургской стороны – 200 руб., Песковская – 500, Выборгская – 150, Аракчеевская – 200, Василеостровская – 300, Купеческая – 100, Ремесленная – 75, «Гмилус-Хесед» – 75, Московская – 150, Малая синагога – 300. Однако некоторые из них возражали против чрезмерного, как они считали, размера взноса, ссылаясь на бедность прихожан. 57
2.4. Временные еврейские молельни
В первые годы XX в. одновременно с запрещением устройства постоянных еврейских молелен Николай II разрешил создание временных молелен на окраинах столицы на срок проведения «больших еврейских праздников». И это уже можно было считать прогрессом в развитии еврейской религиозной жизни в Петербурге. Поток прошений от евреев в МВД о разрешении открытия подобных молелен на квартирах все возрастал. Но градоначальник всячески этому препятствовал. И тогда управляющий ДД МВД 1 сентября 1901 г. написал об этом своему министру. Он при этом указал, что тот ссылается на высочайшее утвержденное положение Комитета министров от 19 сентября 1869 г. о том, что после постройки ПХС все существующие еврейские молельни должны быть закрыты. Вместе с тем в августе 1901 г. товарищ министра внутренних дел П.Н. Дурново уже разъяснил ему, что это не относится к временным молельням. Но он продолжает пересылать в МВД прошения евреев со своим отрицательным мнением. Управляющий ДД МВД писал министру, что в разные годы к таким прошениям относились по-разному, а затем спрашивал: что же с ними делать ныне? И 2 сентября 1901 г. министр внутренних дел написал градоначальнику: «На сей раз, ввиду позднего времени, я предоставляю Вашему превосходительству право разрешить просимые евреями собрания при отсутствии местных препятствий». Конечно, многие отказы в создании временных молелен и после этого были. А основывались они, как правило, именно на этих «местных препятствиях», в основном придуманных. Легче других получали разрешения владельцы квартир на первых этажах зданий с отдельным входом. И все же создание временных молелен власти стали в основном разрешать: например, в 1902 г. А. Левичеку, А. Райхману, И. Элькину. В этом плане следует оценивать и распоряжение МВД от 20 сентября 1905 г., направленное градоначальнику, разрешавшее евреям Петербурга проводить богослужения на частных квартирах во время праздников, что имело для них весьма большое значение после стольких лет бесконечных споров. Однако в 1906 г. отставной рядовой И.Л. Фрейдман несколько раз просил разрешения МВД молиться на квартире вместе со «стариками и родителями», но ему каждый раз отказывали. Как и многим другим евреям, которые по состоянию здоровья не могли ходить пешком в ПХС в субботу и в праздники, как это предусматривалось религиозными установлениями. В январе 1907 г. МВД отказало Д. Козаку в устройстве временной молельни в Новой Деревне под тем предлогом, что у него якобы нет подходящего помещения. Отказали и Д. Хайкину в ее создании на Разъезжей улице. В июле – сентябре 1909 г. МВД разрешило моления в еврейские праздники в квартирах и домах, нанимателями или владельцами которых, а их насчитывалось около 20, были поданы соответствующие прошения.58
25 августа 1909 г. в газете «Биржевые ведомости» была напечатана заметка «Миньен», в которой Э. Агулянский приглашал всех желающих на моления. Они во время праздников должны были состояться в его квартире с кантором Бельцером. В связи с этим министр внутренних дел 1 сентября 1909 г. написал губернатору, что Э. Агулянскому было разрешено в течение года совершать моления и панихиды по случаю смерти его жены с присутствием родственников, а он устроил общественную молельню. Этот еврей потом долго оправдывался, его простили, но за квартирой на всякий случай установили наблюдение. И все же можно полагать, что почти всем евреям столицы, подававшим прошения в 1909 г. на устройство временных молелен, это было разрешено. Также и в 1910 г., например, тому же Э. Агулянскому. Правда, не разрешили упомянутому И.Л. Фрейдману, который «рассылал пригласительные карточки незнакомым людям», А. Блюмштейну – за «беспокойство жильцов». Отметим, что на одном из заседаний некоторые члены правления ПХС выступили против создания в городе частных молелен на квартирах, обосновывая это тем, что многие лица, их содержавшие, «эксплуатировали их в личную пользу, извлекали из этого доходы». Между тем, указывалось в решении правления по данному вопросу, в каждой части Петербурга уже есть постоянные общественные молельни и наличие частных религиозных учреждений «наносит вред и им, и самим молящимся». В соответствии с этим 10 августа 1910 г. М.Г. Айзенштадт подал прошение на имя градоначальника, в котором было указано, что раньше ПХС была единственным еврейским религиозным учреждением в городе и потому «поощрялось устройство богомолений на квартирах. Теперь же положение изменилось, официально разрешенные молельни имеются во всех районах города. Поэтому надобность в квартирных религиозных ячейках, отвлекающих молящихся от молелен, отпала». На основе этого градоначальник написал в МВД: «Ежегодно мне поступают прошения частных лиц о разрешении им на время осенних праздников устроить временное богослужение в нанятых помещениях или в собственных квартирах. Эти прошения предоставлялись мною на основе отношения от 22 сентября 1905 г. № 5208 на усмотрение МВД и в большинстве случаев удовлетворялись. В настоящее время петербургский общественный раввин просит не допускать частным лицам устройства временных богомолений во время праздников, а разрешать таковые только по просьбам правлений районных молелен с его, раввина, согласия. Этим путем будет улучшено материальное положение нуждающихся молелен и явится гарантия по отношению надзора за порядком и благочинием во время богослужения. Сообщая об этом с приложением означенного прошения, присовокупляю, что настоящее ходатайство петербургского раввина, по моему мнению, заслуживает уважения». Министр внутренних дел 28 октября 1910 г. ответил ему, что в связи с «изменением жизненных условий» порядок выдачи разрешений на устройство временных молелен должен быть также изменен. И решать в этом случае должен сам градоначальник с учетом мнения самих евреев.