К нам едет Пересвет. Отчет за нулевые
Шрифт:
Губернатор встал, головастый, лысый и потный, и еще секунду стоял, дерзнув смотреть самому главному человеку в державе прямо в глаза.
— Вас услышали, — сказал самый главный, не отводя взгляда, и губернатор почувствовал, что его жизненный путь завершен и он ничего уже не успеет, ничего уже не сможет, никому уже не нужен.
— Да что вы услышали… — в сердцах сказал он, разворачиваясь к дверям, и уже на букве «ш» в слове «услышали» начал седеть корнями волос от ненароком вырвавшейся оплошной и нелепой фразы. На выходе он оглянулся быстрым, взмыленным кабаньим взглядом, надеясь, что никто не понял сказанного им, но по первозданной брезгливости лица главного, уже выговаривавшего
Утром губернатор пришел на работу с жуткой головной болью и тут же был огорошен своим собственным ставленником и крепким другом, начальником местного MVD, потребовавшим срочной встречи и с порога доложившим о шумных беспорядках в кварталах проживания выходцев с Caucasus.
— В чем проблема? — прохрипел губернатор, сжимая голову и потряхивая ею в детском ожидании, что произошедшее вчера окажется все-таки сном.
— Выходцы с Caucasus утверждают, что милиция убила их человека. Это был очень важный человек. Муфтий.
— Кто?!
— Mufti.
— Кто убил, я спрашиваю? — прорычал губернатор.
— Наши опера. Вчера. В кафе на рынке, — скороговоркой ответил глава MVD. — Но это пока закрытая информация.
Губернатор сжал голову еще раз, так что, показалось, хрустнула черепная коробка.
— Это не сон, — сказал губернатор. Начальник MVD вскинул умные глаза, понял, что фраза его не касается, и сделал вид, что ничего не расслышал.
— Сядь, — попросил губернатор. — Давай-ка выпьем, — и вызвал секретаря.
Принесли коньяк, включили огромный телевизор, размещавшийся напротив губернаторского кресла, закрытый в обычное время специальной панелью. Сразу угодили в новости. В Ingush Republic вчера ночью была попытка штурмовать здания MVD и республиканской управы. Властью был открыт огонь на поражение, погибли люди.
Следом шел комментарий второго лица в государстве, который привычно и жестко говорил о необходимости соблюдения конституционного порядка и недвусмысленно выразил поддержку руководству Ingush Republic. Видимо, ему больше ничего не оставалось делать — а кого еще было поддерживать там, в конце концов.
Тут начальнику MVD позвонили, и он несколько секунд сидел с ледяным лицом; маленькая трубка почти исчезла в мохнатом ухе.
— Демонстрация у здания MVD. Весь центральный рынок собрался… — сообщил он губернатору, отключившись. — …Возбужденные…
(Наполненные стаканы остались стоять на столе. Этот коньяк выпьет спустя день совершенно посторонний человек, в недавнем прошлом — водитель трамвая.)
— Пожестче там! — крикнул губернатор вслед начальнику MVD, вдохновленный увиденной на экране картинкой. — Дави, если что!
— Пожестче там! Выводи спецназ, — отзвонился начальник MVD своему заместителю спустя минуту.
— Пожестче, ребята! — сказал начальник спецназа личному составу за 10 минут до того, как они высыпали в задний двор здания MVD, и за 15 минут до того, как они выстроились цепью перед злыми, гортанно кричащими людьми.
Собственно, стрелять никто не собирался, но в толпе кто-то бросил безобидный, зато очень дымный взрывпакет, и у парня по имени Gavrila Princip не выдержали нервы. (Он только что отслужил «срочку» в районе Caucasus
По странному стечению обстоятельств в тот же день через тот же город проезжал поезд, где один вагон был занят парой взводов из состава спецбатальона «Caucasus-East»: они направлялись в портовый город St. Petersburg, разрулить одну сложную ситуацию, связанную с очередным переделом собственности.
В городе N вспомнили об этом только за десять минут до прибытия поезда. Начальник MVD решил блокировать опасный вагон во избежание эксцессов, тем более что в городе творилось черт знает что.
Но в вагоне уже знали о происходящем — им отзвонились собратья из города N, причем звонок, как и следовало ожидать, был маловнятный: в трубку кричали, что «…тут озверели совсем… стреляют всех подряд… Dghohar убит… да-да, двоюродный брат твоего дяди по матери… Hasan убит… да, да, шурин твоего троюродного брата по отцу… вас положат прямо в поезде, клянусь… береги себя, брат!»
Был сорван стоп-кран, бригада высадилась в течение сорока секунд, через 11 минут захватила на трассе три легковые машины и фуру, через 27 минут беспрепятственно, за 1500 rupee, въехала в город через пост GIBDD; а через 39 минут в городе началась гражданская война.
Начальник MVD был убит одним из первых случайной пулей, влетевшей в окно его кабинета, а затем в мохнатое ухо.
Растерявшийся губернатор позвонил в Большую Башню. Его соединили с нужным человеком. Нужный человек безобразно накричал на губернатора (кричал почему-то с акцентом), а в финале разговора послал собеседника прямым текстом.
Слыша беспрестанную стрельбу по всему городу, губернатор выпил полбутылки коньяка из горла, сказал: «Да пошли вы сами…», заказал бронированное авто и выехал в аэропорт, откуда вскоре вылетел за границу.
На помощь бойцам спецбатальона «Caucasus-East» стремительно выдвинулось ополчение из соседнего региона. На помощь горожанам стремительно вернулось ополчение, направлявшееся в сторону Ukraine.
Регион оказался лишен управления, и в городе немедленно начались погромы. Свои боевые бригады быстрее всех организовали: местная преступная группировка — это раз, и служба охраны градообразующего предприятия — это два.
В течение двух суток партизанская война и хаос перекинулись в соседние регионы. В тот же день в разных концах страны, никто уже не знает по какой причине, случились две крупные аварии; в Ingush Republic все-таки сменилась власть, и новоприбывшие сразу же объявили о своей независимости; у границы с государством China началась натуральная резня; в портовом городе St. Petersburg другие два взвода спецбатальона «Caucasus-East», все-таки добравшиеся до места назначения, взяли заложников, но ничего не потребовали.