К строевой - годен!
Шрифт:
– Да, а я ведь офицер, – проговорил про себя очевидное Мудрецкий.
– Сейчас, раз-два, – отсчитал Резинкин, энергично махая рукой по воздуху, – и готово. Запашем и пойдем отдыхать.
– Но плуга у вас все равно нет, – с сожалением констатировал лейтенант и даже по-бабьи всплеснул руками.
– Надо в село сходить, может, кто даст, может, у кого остался, – Простаков выпятил нижнюю губу и пришпандорил своими моргалами взводного к табурету.
– Дадут тебе...
– Мне дадут, – заупрямился Простаков. – Чего
– Хорошо. Резинкин, заводи. Плуг штука тяжелая, Простаков со мной поедет, а ты, Валетов, иди копай.
– Несправедливо это! Я все придумал и мне копай!
– Иди-иди.
Фрол потопал обратно на периметр парка. Теперь можно поковыряться для виду, чтоб дембеля не трогали, а потом взжжить – и все готово.
– Куда это они поехали? – Кикимор подошел к прыгающему вокруг лопаты Валетову и взял его за шиворот.
– За плугом они пошли в Чернодырье. Может, прицепим к броне, туда-сюда проедем – и готово.
– Ну-ну, – Кикимор сплюнул. – Агап, слышь, чего шакаленок удумал?
Весть о предпринятой лейтенантом акции разлетелась моментально. А так как помощь идет, то на фига ж работать. Личный состав все больше любовался пейзажем, дышал свежим воздухом. Курил. При приближении какого-нибудь офицера, шатающегося по парку, работа на некоторое время возвращалась из летаргического сна и снова успешно погружалась в небытие, как только товарищ уходил восвояси.
Солдаты разбились на кучки и ждали. Петрушевский, следуя указаниям мудрого старого воина Агапова, выгнал БМП под номером 84 за ворота. Дежуривший в парке кадровый взводник мотострелок Парижанский не возражал. Лейтенант был в курсе сложившейся ситуации и проявлял сочувствие.
Народ ждал плуг.
Въехав в поселок по хорошей асфальтовой дороге, Мудрецкий приказал Резинкину остановиться. Куда двигать дальше, он не представлял. Выпрыгнув из кабины, Юра подошел к сидящим на лавочке под тенью рябинок вечным бабушкам. Как водится в сказках, их расположилось на лавочке ровно три штуки.
– Добрый день, красавицы, – лейтенант выжимал из себя любезность. Не дай бог, «начнуть ворчать, яд источать».
Обращение цветастым платочкам на седых головках понравилось, и божьи одуванчики заулыбались – кто протезами, а кто деснами.
– Не знаете, у кого можно плуг напрокат взять?
Абсолютно беззубая девица шамкнула ртом и показала пальцем вдоль улицы.
– Так, э, у Пасенкова Кузьмы, – произнесла другая, важно кивая вниз головою.
– Дом на самом краю, – добавила та, что с протезами. – Ступай, голубок.
Мудрецкий впорхнул в салон, яко воробышек.
– Давай двигай, Резинкин, прямо. Похоже, повезло.
Леха Простаков почесал моську здоровой лапищей, лежа на лавке в кузове. О, снова поехали. Подремать бы еще.
Кузьма оказался сгорбленным старцем. Женщина, похоже, дочь его, вывела под руки из дому трясущегося дедушку и усадила
– Извините, – лейтенант медленно ломал собственные пальцы, стоя у калитки.
– Ничего, ему все равно гулять. А чего надо-то?
– Бабушки в начале улицы насоветовали мне. Плуг у вас есть? На несколько часов. Вечером вернем.
Хозяйка заправила под белый платок выбившуюся прядь черных волос, потом обмякла и развела руками.
– Что ж это за старухи такие? Может, в сарае что и есть. Найдете – забирайте насовсем. Все хлама меньше.
Лейтенант отбил поклон.
– Спасибо. Мы аккуратно. Простаков! Хватит спать.
Когда Леха проходил мимо деда, тот даже прекратил дышать, чем не на шутку напугал женщину.
– Ну и солдат у вас, – поделилась она с лейтенантом под шум ворочаемого в сарае хлама.
– Попадаются иногда.
В светло-карих глазах засветился огонек.
– Только все реже такие ребятки-жеребятки встречаются. Мельчают мужички-то. Ни обнять, ни придавить.
Невольно Юра взглянул на талию и ниже. Потом отвел глаза.
– Зачем вам плуг-то?
– Дурдом у нас.
Хозяйка махнула рукой.
– У вас, лейтенант, всегда дурдом.
Раздался грохот. Леха завыл в сарае. И по окрестностям разнеслось русское, до боли знакомое.
– Что там у тебя! – закричал лейтенант и бросился на помощь.
Но она не потребовалась. Леха в одного выворотил на улицу древний инструмент землепашца.
– Теперь вам только лошадь осталось у нашего соседа в аренду взять.
Мудрецкий отмахнулся.
– У нас БМП есть. Лошадь не нужна. Ну, мы можем забирать?
Хозяйка оставила деда и подошла к лейтенанту. Лет тридцать-тридцать пять. Вскормленная на сливках и твороге. Розовощекая, грудастая. Зад с полкоромысла. Глаза – как берет десантника, большие и голубые, волосы – вакса, губы – вечерняя рожа начпрода, нос – аккуратная вздыбленность под солдатским одеялом во время эротического сна, в ушах серьги – бирюза – рожа начпрода утром. У Юры потекли слюни.
– Может, чайку попьешь? Пусть солдаты пашут.
– Глотну, – согласился Юра.
– Маша, ты о чем там с ним говоришь? – опомнился старый дед, так как Простаков утащил плуг на улицу и теперь он смог переключиться со здорового солдата на молодую женщину.
– О политике, – не поворачиваясь, ответила по ходу дочь.
– Товарищ лейтенант, ну, мы едем? – Репа Простакова выглянула из калитки.
Мудрецкий очнулся и убрал руки с талии.
– Леха, езжайте без меня, я своим ходом.
– Почему?
Лейтенант одернул форму и подошел к торчащей роже.
– Член в кочану, вот почему. Закрыл калитку.
Маша проводила его в дом.
– Куда пошли? – начал тревожиться дед. – Машка, ты чего удумала?
– Беззубый, а ревнивый, – объяснялась она перед лейтенантом. – Папа, сейчас приду! Посиди один!