К суду истории. О Сталине и сталинизме
Шрифт:
ОТСУТСТВИЕ ЭФФЕКТИВНОГО КОНТРОЛЯ НАД ОРГАНАМИ УПРАВЛЕНИЯ
В наше время невозможно управлять страной без большого числа государственных служащих, а также работников партийного, военного, хозяйственного и других аппаратов. Марксизм считает, что буржуазное общество с неизбежностью порождает бюрократизм, т. е. такой режим, когда управление осуществляется посредством оторванных от масс привилегированных лиц. Однако оторванное от народа бюрократическое чиновничество находится здесь в очень сильной зависимости от буржуазии, чьи интересы оно должно защищать. Правящий класс капиталистов через многие каналы осуществляет не всегда гласный, но достаточно полный и прочный контроль за деятельностью государственных чиновников и партийных функционеров. К тому же высшие слои бюрократии в капиталистических странах примыкают к буржуазному
Как это ни могло показаться на первый взгляд странным, именно в социалистическом обществе бюрократическое чиновничество оказалось потенциально большей опасностью с точки зрения превращения этого слоя в неподконтрольную обществу самостоятельную силу.
Сломав в ходе революционных преобразований прежнюю государственную машину, рабочий класс должен создать собственное государство, пролетарский характер которого определяется в первую очередь персональным составом высших органов этого государства и правящей пролетарской партии. Однако в условиях однопартийной диктатуры существует опасность, что многие из людей, призванных осуществлять власть от имени народа, встанут на путь злоупотреблений и используют доверенную им власть во зло народу. В отдельных случаях, как это и было в годы Сталина, на путь злоупотреблений могут встать люди, облеченные всей полнотой государственной власти. В этом случае для народных масс наступают трудные времена, ибо им нелегко найти защиту от произвола своих же собственных руководителей. Таким образом, важнейшей задачей пролетарской революции должно было стать не только ниспровержение буржуазного государства и создание нового пролетарского государства, но и установление эффективного контроля рабочих и крестьян за деятельностью их представителей в государственном и партийном аппарате.
Проблема контроля и в теории, и на практике вставала и перед революционерами прежних времен. Еще М. Робеспьер говорил: «Если существует представительный корпус, наивысшая власть, учрежденная народом, то наблюдать за всеми общественными должностными лицами и беспрестанно обуздывать их надлежит именно ей. Но кто же обуздает ее самое?» [675]
На свой естественный вопрос Робеспьер давал не слишком вразумительный ответ: по его мнению, представительный корпус может обуздать только его собственная добродетель.
Более глубоко эту же проблему представляли себе бабувисты. В одном из документов их «Повстанческого комитета» можно прочесть: «Если в государстве создается класс, который один только будет сведущ в принципах социального искусства, в законах и управлении, то этот класс скоро найдет в своем умственном превосходстве и особенно в неосведомленности своих соотечественников секрет того, как создать для себя отличия и привилегии... Прикрашивая свои дерзкие начинания предлогом общественного блага, этот класс все еще будет говорить о свободе и равенстве своим малопроницательным согражданам, уже подверженным еще более жестокому порабощению, так что это порабощение будет казаться им законным и добровольным» [676] .
Предвидя такую возможность, бабувисты разрабатывали всякого рода проекты – корпораций блюстителей народной воли, народных собраний, посвященных критике должностных лиц, раздробления законодательных органов и т. п.
Проблема народного контроля вставала и перед марксистами. Во «Введении» к работе К. Маркса «Гражданская война во Франции» Ф. Энгельс указывал: «...Рабочий класс, придя к господству, не может дальше хозяйничать со старой государственной машиной; ...рабочий класс, дабы не потерять снова своего только что завоеванного господства, должен, с одной стороны, устранить всю старую, доселе употреблявшуюся против него машину угнетения, а с другой стороны, должен обеспечить себя против своих собственных депутатов и чиновников» [677] .
Много занимался вопросами народного контроля и В. И. Ленин – эта проблема встала перед большевиками сразу же после Октябрьской революции. Уже в конце октября 1917 года для налаживания государственного контроля была создана специальная коллегия из лиц, избранных ВЦИК. В мае 1918 года Центральная Контрольная Коллегия была преобразована в Народный комиссариат государственного контроля.
В конце 1922 года Ленин высказывался о работе РКИ еще более резко: «Будем говорить прямо, Наркомат рабкрина не пользуется сейчас ни тенью авторитета. Все знают о том, что хуже поставленных учреждений, чем учреждения Рабкрина, нет, и при современных условиях с этого наркомата нечего и спрашивать» [681] .
Одновременно с органами государственного контроля начали создаваться и органы партийного контроля. В 1920 году IX Конференция РКП(б) приняла решение создать Центральную Контрольную Комиссию (ЦКК). В одном из постановлений X съезда РКП(б) говорилось: «В целях укрепления единства и авторитета партии создаются контрольные комиссии, в задачу которых входит борьба со вкрадывающимися в партию бюрократизмом, карьеризмом, злоупотреблениями членов партии своим партийным и советским положением, с нарушением товарищеских отношений внутри партии, с распространением неосновательных и непроверенных, позорящих партию или отдельных членов ее слухов и инсинуаций и других подобных сведений, нарушающих единство и авторитет партии» [682] .
В 1922 году Ленин сделал попытку разработать новую систему контроля. Он предложил, во-первых, объединить партийный и государственный контроль, расширить состав ЦКК, пополнив его 75 – 100 членами из лучших рабочих и крестьян и уравняв их в правах с членами ЦК РКП (б). Часть членов ЦКК Ленин предложил включить в состав коллегии РКИ и одновременно сократить аппарат Рабкрина до 300 – 400 человек, увеличив заработную плату оставшимся членам наркомата. Ленин, в частности, писал: «Наш ЦК сложился в группу строго централизованную и высокоавторитетную, но работа этой группы не поставлена в условия, соответствующие ее авторитету. Этому должна помочь предлагаемая мною реформа, и члены ЦКК, обязанные присутствовать в известном числе на каждом заседании Политбюро, должны составить сплоченную группу, которая «невзирая на лица» должна будет следить за тем, чтобы ничей авторитет, ни генсека, ни кого-либо из других членов ЦК не мог помешать им сделать запрос, проверить документы и вообще добиться безусловной осведомленности и строжайшей правильности» [683] .
Конечно, никакая система контроля не могла быть действенной без активной поддержки ЦК ВКП(б), Политбюро и Секретариата, которые оставались высшими органами партии в период между съездами. К тому же Ленин явно преувеличивал способности и возможности рядовых рабочих и крестьян, даже и наделенных большими правами, контролировать деятельность известных и авторитетных политиков. Оказавшись во главе ЦК после смерти Ленина, Сталин не продолжил работу по совершенствованию органов партийно-государственного контроля. Уже во второй половине 20-х годов Сталин заметно ограничил права ЦКК-РКИ. Эти органы проверяли в первую очередь деятельность нижестоящих организаций, боролись с оппозицией, но не вмешивались в деятельность Политбюро и Секретариата ЦК ВКП(б).
Накануне открытия XVII съезда ВКП(б) были опубликованы тезисы доклада Л. Кагановича, в которых ставился вопрос о ликвидации ЦКК-НК РКИ и замене ее Комиссией Партийного Контроля (КПК) и Комиссией Советского Контроля (КСК).
В своем докладе на XVII съезде Сталин заявил, что надобности в ЦК РКИ больше не существует, что партии нужна «такая организация, которая, не задаваясь универсальной целью инспектирования всех и вся, могла бы сосредоточить все свое внимание на работе по контролю, на работе по проверке исполнения решений центральных учреждений Советской власти» [684] .