К свету

Кеннеди Крис

– Ха. Это все, что было?

– Что вы хотите, чтобы я сделал?
– спросил водитель.

– Вызови снегоочиститель и скажи ему, чтобы он возвращался, - ответил Абу Бакр.
– Похоже, кто-то расстелил приветственный коврик; пойдем поздороваемся.

Водитель кивнул, затем подождал, пока плуг вернется и расчистит съезд с шоссе. Когда автомобиль-плуг с лопастями выехал на шоссе 5, водитель Абу Бакра прибавил скорость, обогнал его и направился в город.

– Помедленнее, - предостерег Абу Бакр.
– Только потому, что приветственный коврик расстелен, это не значит,

что он расстелен для нас. Давайте не будем ввязываться в то, с чем нам снова придется бороться, чтобы выбраться.

Водитель сбросил скорость до более величественных пятнадцати миль в час, давая Абу Бакру возможность осмотреть окрестности. Шоссе 5 проходило вдоль железнодорожных путей, которые тянулись вдоль западного берега реки Пассампсик. Примерно через полмили он начал видеть обычные признаки существовавшей до вторжения цивилизации - легкую промышленность и заправочную станцию. Хотя в некоторых зданиях горел свет, было невозможно сказать, все ли они еще функционировали, и никто не вышел поприветствовать их. На самом деле, там никого не было видно. Если бы не расчищенная дорога и электрические фонари, Абу Бакр подумал бы, что этот район заброшен.

– Хотите, чтобы я остановился и осмотрел некоторые здания?
– спросил водитель, и его тон свидетельствовал о том, что ему не особенно хотелось выходить на улицу в холодную погоду Вермонта поздним вечером.

– Нет, продолжайте, - ответил Абу Бакр, указывая рукой вперед. Он вздрогнул, когда холодная дрожь пробежала по его спине.
– От этого места у меня мурашки по коже. Такое ощущение, что за нами наблюдают - пристально, - но я не вижу, чтобы кто-то это делал.

– У меня тоже, - ответил водитель, его глаза прыгали туда-сюда, как будто пытаясь охватить все сразу.

– Просто делай это аккуратно и медленно. Я не думаю, что нам пока угрожает какая-либо опасность, но будьте готовы нажать на газ, если я так скажу.

Они проехали еще десятую часть мили мимо нескольких ресторанов и торговой палаты и как раз въезжали в собственно Сент-Джонсбери, когда водитель ударил по тормозам и указал на мужчину, стоявшего на пересечении шоссе 5 и Восточной авеню. Мужчина был одет по погоде, в длинное зимнее пальто, закрывающее большую часть его фигуры, и зимнюю шапку-чулок на голове. Он также держал обе руки в карманах, которые выглядели достаточно большими, чтобы вместить ряд вещей, которые, как надеялся Абу Бакр, этот человек не прятал.

Водитель повернулся к Абу Бакру, и бывший боевик заметил, что на этот раз он не вызвался выйти добровольно. Абу Бакр одарил его полуулыбкой.
– Думаю, это мое дело, да?

Водитель кивнул, когда Абу Бакр застегнул пальто и натянул перчатки.
– Сейчас вернусь, - добавил он, выходя из машины, поежившись, когда порыв ледяного воздуха сразу же прошелся по его шее и спине.

Человек на дороге просто ждал, не двигаясь, как будто его не трогал холод, пока Абу Бакр тащился к нему. Перекресток с трех сторон был окружен четырехэтажными зданиями, с чем-то похожим на небольшие предприятия на первом этаже и квартирами на верхних этажах, но ни в одном из них не горел свет.

– Итак, что все это значит?
– спросил мужчина, кивая на конвой,

когда Абу Бакр приблизился.

– Инопланетяне ушли, и мы снова собираем страну воедино, - ответил он.

– И что?

– Как что?
– спросил Абу Бакр, поежившись, когда очередной порыв холодного ветра пробрался под его куртку.

– Итак, что нам от этого?
– спросил мужчина.
– На случай, если ты не заметил, у нас самих все в порядке. У нас есть вода, электричество и еда, и по праву нам не нужно намного больше этого. Что ты предлагаешь, чтобы заставить нас снова присоединиться?

Абу Бакр вздохнул. Хотя руководители контактной группы обсуждали возможность того, что некоторые из выживших, возможно, не захотят воссоединиться без должного убеждения, он не ожидал этого здесь - где, казалось, цивилизация не рухнула - и он раздраженно склонил голову набок, его рот слегка приоткрылся, пока он пытался решить, не проще ли просто убить этого человека и попытаться поработать с его заместителем.

– Знаете, вы не первая группа, которая хотела нас интегрировать, - сказал мужчина, когда не получил ответа на свой вопрос.

– Мы не первые?
– спросил Абу Бакр.

– Не-а. Группа из Нью-Йорка появилась около месяца назад. Сказали нам, что нас "репатриируют".

– Что случилось?

– Мы отправили большинство из них обратно домой.
– Мужчина улыбнулся, но в этой улыбке не было юмора.
– Около двадцати из них предпочли остаться.

– Это так?

– Ага. Они думали, что могут заставить нас сделать что-то против нашей воли. Они все похоронены на кладбище Маунт-Плезант.
– Он вытащил руку из кармана, чтобы ткнуть большим пальцем через плечо. Когда он это сделал, Абу Бакр уловил движение над собой, поскольку окна во всех близлежащих зданиях открылись, и оттуда высунулись стволы по меньшей мере тридцати винтовок. На крышах зданий, выходящих на перекресток, появилось еще больше людей с винтовками, которые целились в колонну из-за парапетов.

– Итак, - спросил мужчина, - что это будет? Вы собираетесь развернуться и мирно вернуться в свой "союз", или кто-нибудь из вас, ребята, тоже хотел бы остаться с нами?

– Нет, не думаю, что кто-то из нас хочет здесь оставаться, - ответил Абу Бакр.
– Мы просто возьмем наши припасы с собой в дорогу и найдем кого-нибудь более благодарного, кому можно их отдать.

Одна из бровей мужчины поползла вверх.
– Припасы? Какие у вас есть припасы и сколько они будут стоить?

– Не думаю, что вы понимаете, - объяснил Абу Бакр.
– Они бесплатны. Мы здесь, чтобы помочь вам, ребята.

Мужчина усмехнулся.
– В этом мире нет ничего бесплатного, сынок. Тем не менее, вы, возможно, слышали, что у людей по соседству есть поговорка: "Живи свободным или умри". Случается, что мы тоже верим в эту поговорку, и мы определенно больше не платим за поддержку решений людей в Вашингтоне или с левого побережья, или за то, чтобы делать что-то еще, что не приносит нам пользу.

– И мы вас об этом не просим.

Мужчина вздрогнул.
– Ты не такой?
– спросил он, недоверие было очевидно на его лице и в том, как он держал свое тело.