К свету
Шрифт:
Австралия и Новая Зеландия, с другой стороны, понесли гораздо меньшие потери от шонгейри, по крайней мере, в абсолютном выражении. Канберра, Сидней, Мельбурн и Аделаида погибли во время первой волны ударов, унеся с собой почти половину всего населения Австралии, но вторичных ударов было очень мало, и Новая Зеландия выбралась почти невредимой. В совокупности они по-прежнему насчитывали почти семнадцать миллионов граждан, что составляло более высокий процент от их населения до вторжения, чем почти где-либо еще на планете.
Несмотря на это, к сожалению, обезглавливающий удар шонгейри был даже более успешным в Австралии, чем в большинстве мест за пределами Соединенных Штатов. Премьер-министр, его кабинет и генерал-губернатор - все они находились в Канберре, пытаясь справиться с последствиями беспрецедентного компьютерного взлома мирового масштаба, который был первой фазой атаки шонгейри. Парламент также заседал, в то время как объединенный
Малайзия должна была стать еще более яркой историей.
Это было не так.
Куала-Лумпур, Себеранг-Перай и Джорджтаун были частью мрачных итогов первой волны кинетических ударов, но, по лучшим оценкам, двадцать два миллиона - почти семьдесят процентов населения до вторжения - пережили удары. Однако среди выживших наблюдалась прискорбная тенденция скатываться к воинственности, и долго тлевшая религиозная напряженность вылилась в уродливую, жестокую реальность. Уровень смертности был ниже, чем на субконтиненте, но это было, пожалуй, единственное хорошее, что можно было сказать об этом. Никто не знал, сколько времени потребуется для возвращения чего-то вроде стабильности или на что будет похожа эта стабильность. Однако никто не ожидал, что она вернется в ближайшее время, и некоторые из ранних признаков указывали на появление еще более строгой и менее терпимой разновидности ислама. В частности, многие имамы демонстрировали склонность к луддитскому мышлению, рассматривая шонгейри как наказание Аллаха за западные пути и технологии, которые едва ли казались многообещающими в будущем. Хуже того, конфликт такого же рода перекинулся на Индонезию - особенно на Борнео - и южные Филиппины. В целом, ситуация выглядела не очень хорошо, и, учитывая ядовитую религиозную составляющую в раздоре, включение вампиров в эту смесь именно в данный момент казалось ... категорически противопоказанным.
Дворак запихнул эту мысль обратно в укромный уголок. Он был уверен, что она снова выползет наружу - вероятно, когда он попытается заснуть, - но сейчас у него были более неотложные дела.
– По словам министра иностранных дел О'Лири, весьма вероятно, что республика Ирландия присоединится вместе с остальной Великобританией. На самом деле, мы должны в конечном итоге объединиться со всей Великобританией, хотя она говорит, что некоторые шотландцы - я полагаю, ее точные слова были 'чертовски трудными' - в этом.
– Он выдавил короткую улыбку, затем снова посерьезнел.
– Мы уже знали, что Великобритания сильно пострадала, но, боюсь, все оказалось еще хуже, чем мы думали. Министр иностранных дел О'Лири оценивает нынешнее население не более чем в двадцать семь миллионов человек.
Кто-то резко вдохнул, хотя, справедливости ради, это было около сорока процентов населения до вторжения, что составляло более высокий процент выживших, чем в других местах ... как Китай и Индия.
Или, если уж на то пошло, Соединенные Штаты Америки.
– С другой стороны, министр иностранных дел передала нам мнение короля, что, возможно, было бы разумнее отложить любое объявление о том, что Великобритания или Австралия и Новая Зеландия намерены присоединиться к Союзу.
– Брови президента Гарсао удивленно приподнялись, а Дворак быстро покачал головой.
– Не думаю, что есть какие-либо сомнения относительно его конечных намерений. Это скорее вопрос времени, и, честно говоря, я считаю, что он прав.
Гарсао слегка нахмурился, и Дворак понял, по крайней мере, часть того, что, вероятно, беспокоило его. Бразилец, Хауэлл и Агамабичи все согласились с тем, что Континентальный союз должен начать действовать, и добавление еще трех стран к первоначальным государствам, ратифицировавшим конституцию Союза, особенно столь широко распространенных по всему миру, должно было бы помочь в этом направлении.
– По мнению короля, хотя нашей конечной целью должно быть создание планетного союза, и хотя многое можно сказать о том, чтобы ковать железо, пока горячо, также многое можно сказать и о том, чтобы развивать окончательный союз ... максимально органично. За то, чтобы позволить этому, как выразилась министр иностранных дел О'Лири, вырасти из хаоса, а не принять форму чего-то навязанного миру. И, как указал король министру иностранных дел, Австралия, Новая Зеландия и Великобритания - все это преимущественно англоговорящие нации, которые, несмотря на огромные
И, что довольно интересно, похоже, что это действительно была точка зрения его величества. Дворак очень сомневался, что принц Генри Чарльз Альберт Дэвид когда-либо рассчитывал стать королем Генри IX, особенно после решения его и его жены покинуть Великобританию и "отойти" от своих королевских обязанностей, но теперь, когда у него была эта работа, он намеревался это сделать. Он вернулся в Бристоль так быстро, как только мог, пробравшись обратно на остров на маленьком судне, пока шонгейри все еще запрещали авиаперелеты, и, судя по твердому, деловому подходу, который он использовал, когда дело касалось полевых командиров и мародеров, он явно не зря провел время в армии. Он был вынужден провести тонкую грань между восстановлением местного порядка и провокацией вмешательства шонгейри, но ему удалось сохранить равновесие. С точки зрения организованной, функциональной инфраструктуры Северная Каролина все еще значительно опережала Великобританию, но под энергичным руководством короля Великобритания наверстывала упущенное. И, учитывая то, как большинство граждан Великобритании стали относиться к молодому монарху, который так много сделал, чтобы навести хоть какой-то порядок из хаоса, казалось вероятным, что корона будет гораздо активнее участвовать в формировании британской политики, чем это было раньше.
Во всяком случае, это было чертовски далеко.
Хмурое выражение лица президента Гарсао разгладилось по мере того, как он переваривал доводы Генри. Теперь он кивнул, но выражение его лица оставалось встревоженным.
– Как президент одного из этих южноамериканских соседей, я искренне одобряю это, - сказал он.
– Проблема в том, какую из моих южноамериканских стран мы выдвинем.
– Венесуэла - это ... не слишком многообещающая перспектива, - ответил Дворак, и ноздри Гарсао раздулись. Приход шонгейри - и разрушение Каракаса, Маракайбо и Баркисимето - окончательно низвергли "больного человека Южной Америки" в черную дыру, которая казалась бездонной.
– Ситуация оттуда распространилась и на восточную Колумбию, но, несмотря на это, похоже, что Колумбия, вероятно, является более реалистичным предложением. К сожалению, она все еще пытается собрать свое национальное правительство воедино, и в настоящее время нам не очень повезло вступить с ним в контакт. Перу пришлось пережить ужасную засуху вдоль побережья, и когда они пострадали, это была середина их зимы. Президент Искьердо добивается большого прогресса, и мы предоставляем столько гуманитарной помощи, сколько возможно, но пройдет еще по меньшей мере полтора года, прежде чем он сможет даже подумать о чем-то столь значительном. Эквадор и Боливия находятся в лучшей физической форме, чем Перу, но политически...
– Он покачал головой.
– Ни в одной из этих стран нет никого, кто мог бы говорить от имени более чем нескольких тысяч человек, а это должно быть сделано на национальной основе, чтобы иметь какую-либо легитимность в будущем.
Все три главы государств серьезно кивнули в ответ на это. Это была еще одна причина, по которой они были теми, кто все это начал.
Все больше и больше местных органов власти в разрушенных Соединенных Штатах признавали легитимность Хауэлла как президента. Прошло бы слишком много времени, прежде чем физическая инфраструктура страны смогла бы догнать ее политическую инфраструктуру, но нечто, что все еще было узнаваемо Соединенными Штатами Америки, поднималось из руин. Все еще оставались места, где царила анархия, и, вероятно, для устранения довольно многих из них потребовалась бы военная сила, но, казалось, никто больше не сомневался, что с ними разберутся.
Население под управлением Агамабичи и Гарсао было меньше, но оба они были законными преемниками - возможно, через несколько напряженную процедуру в случае Агамабичи - своих погибших глав государств. Это придавало им определенную степень легитимности, которой просто не хватало в таких местах, как Боливия или - что еще хуже - Венесуэла, где каждый сам за себя, пули значат гораздо больше, чем бюллетени, и да поможет Бог самым невезучим.
– Мы не уверены насчет Аргентины, - продолжил Дворак.
– У Ансьеты Монтальван, похоже, есть серьезные сомнения по поводу того, насколько близко она хочет подобраться к нам. Это может стать проблемой.