К свету

Кеннеди Крис

XVIII

КОСМИЧЕСКАЯ ПЛАТФОРМА "ИНВИКТУС",

ТОЧКА ЛАГРАНЖА L5

– Какого хр...?!

Артуро Санчес оторвал взгляд от своих многофункциональных дисплеев, когда Квинтин О'Мэлли оборвал последнее слово своего пробормотанного проклятия. Саманту Твейн, их начальницу смены, никто не мог назвать ханжой. На самом деле, во многих отношениях работать с ней было одно удовольствие. Но она действительно возражала против непринужденной

ненормативной лексики, и чрезмерное использование этого конкретного слова было одной из ее спусковых кнопок. О'Мэлли знал это, и обычно он довольно хорошо относился к ее возражениям. Это означало, что внимание другого диспетчера привлекло, должно быть, что-то из ряда вон выходящее.

О'Мэлли уставился на свою панель, нахмурившись, когда его руки забегали по клавиатуре. В конечном счете, у всех сотрудников платформы должны были появиться новые контактные линзы, способные проецировать дисплеи и виртуальную клавиатуру без использования реального оборудования, но этого еще не произошло. Если уж на то пошло, Санчес не был уверен, что хотел, чтобы это случилось. Даже с использованием физических клавиатур и дисплеев перенастройка интерфейсов управления Гегемонии для людей была достаточно сложной задачей. Кроме того, было приятно иметь что-то относительно знакомое, учитывая обстановку, в которую попали он и его товарищи. Потолки были слишком низкими, освещение неправильным, мебель в человеческом стиле выглядела неуместно в инопланетной среде, и все они осознавали, что находятся чертовски далеко от дома.

– Что это?
– спросил он, в то время как О'Мэлли продолжал стучать по клавишам, и его хмурый взгляд становился все более напряженным.

– Не знаю, - пробормотал О'Мэлли вполголоса.
– Я получаю предупреждения о структурной целостности на третьем плече.

– Что?
– настала очередь Санчеса нахмуриться.
– Это безумие! Позавчера инспекционные группы удостоверили завершение третьего плеча, и сверхосторожные, ультраконсервативные приборы в стиле Гегемонии никак не могли упустить отсутствие структурной целостности!

– Я знаю!
– О'Мэлли ввел другую команду, и выражение его лица сменилось с недоуменного раздражения на начало неподдельной тревоги.
– У меня еще три предупреждения, - сказал он.
– И от разных подсистем.

– Это...
– начал Санчес, затем замолчал, резко повернувшись обратно к своей консоли, когда начал мигать красный индикатор. Он постучал по клавишам и пробормотал несколько собственных красочных комментариев.

– Я получаю те же предупреждения на втором плече!
– коротко сказал он.

– Это действительно безумие, - сказал О'Мэлли и включил свой комм.

– Твейн, - почти мгновенно отозвалось контральто в его наушниках.

– Сэм, - сказал О'Мэлли в микрофон своей гарнитуры; персонал "Инвиктуса" привык к неформальности, - у нас здесь проблема. На втором и третьем плечах видны структурные дефекты.

– Это безумие, - сказала Твейн, и О'Мэлли и Санчес нервно усмехнулись, услышав ее выбор определения.
– Подержи окно.

Музыкальный сигнал прозвучал в наушниках обоих контроллеров, когда супервайзер вошла непосредственно на их дисплеи. Как только она это сделала, на дисплее Санчеса начали мигать две новые сигнальные лампочки. Он что-то пробормотал и начал вводить запрос в систему, когда - внезапно, без каких-либо дополнительных предупреждений, ярко вспыхнули десятки других огоньков.

Новые

контрольные сигналы загорелись малиновым цветом на дисплеях по всему большому отсеку, и завыла звуковая сигнализация.

– Внимание, - внезапно произнес бесстрастный компьютерный голос.
– Предупреждение. Структурный сбой неизбежен. Структурный сбой неизбежен.

– Не может быть!
– Твейн казалась ошеломленной скоростью распространения совершенно неожиданной угрозы, но она отреагировала быстро. Аккуратные столбцы данных о состоянии структурных компонентов, поступающих с уже работающих принтеров, исчезли с главного дисплея на передней переборке большого отсека, когда она переключила его на визуальную подачу. Камера, которую она выбрала, давала отличный обзор шестого перерабатывающего завода, за который в настоящее время отвечала ее команда, и...

– Что за херня?!
– выпалила Саманта Твейн, когда ослепительная искра коротких замыканий вспыхнула на расстоянии трети длины второго плеча. Санчес недоверчиво уставился на дисплей, затем проглотил недоверчивое проклятие, когда вся его панель стала красной.

– Внимание, - произнес компьютерный голос.
– Структурный сбой во втором плече. Структурный сбой второго плеча. Структурный сбой второго плеча. Структур...

Предупреждение оборвалось на полуслове, когда ладонь Твейн ударила по большой красной кнопке на ее консоли. Той, от которой никто никогда не ожидал, что она понадобится.

– Инициированы процедуры аварийного отключения, - спокойно произнес голос.
– Продолжаю. Завершение работы подтверждено. Все дроны в режиме ожидания.

– Ну, это адский беспорядок, - тихо сказал Санчес, ни к кому конкретно не обращаясь, поскольку плечо два длиной в четыреста футов просто ... отделилось от перерабатывающего завода и начало медленно удаляться от него.

– Да, и почему-то я не думаю, что директор Маккуори будет по-настоящему доволен этим, - согласился О'Мэлли.

– Черт, черт, черт!

Несмотря на пониженный уровень звука, майор Шейла Макилхенни почти физически ощущала интенсивность негромкой ненормативной лексики Роджера Маккуори, доносившейся из ее наушников. Отчасти, - подумала она, - из-за того, что он практически никогда не ругался. Или, может быть, она узнала это только потому, что они оба могли увидеть причину ругани, просто взглянув сквозь кристаллопласт ее кабины, и она точно знала, как ... должно быть, это его расстраивает. Она была личным пилотом Маккуори. За последние несколько месяцев она хорошо узнала его и решила, что он один из лучших боссов, которые у нее когда-либо были. Он был трудолюбив, добросовестен, внимателен к своему персоналу, обладал богатым воображением и желал мыслить нестандартно.

И в этот момент он также был очень, очень расстроен и зол.

– Ну, по крайней мере, мы знаем, что происходит, когда проявляем слишком большой энтузиазм. Это полезно, - сказал доктор Клод Массенгейл по каналу связи. Его тон был нарочито бодрым, почти жизнерадостным, и Макилхенни подавила смешок, когда Маккуори нахмурился.

– Послушай, полпинты - так ты не окажешься наверху, когда дело коснется моего рождественского списка, - ответил Маккуори, свирепо глядя на строительные дроны, инертно дрейфующие между ними и перерабатывающей платформой шесть, и Макилхенни превратила очередной смешок в довольно неубедительный кашель, когда Массенгейл издал грубый звук по связи.