К вам мой попугай не залетал?
Шрифт:
Ирак.
168
Как-то поэт Никола Буало [40] ехал вместе с судьей в провинциальный городок. Они много говорили о справедливости.
Служитель Фемиды, чувствуя недоброжелательное отношение со стороны литератора к людям его профессии и желая расположить к себе любимца муз, сказал:
— Вся страна восхищается вашим мастерством! На что услышал ответ:
— Иной рифмует хорошо, но судит крайне глупо!
Франц.
169
В
40
Буало Никола (1636–1711) — французский поэт, теоретик классицизма.
— А наш пан тоже попадет в рай?
— Да, все паны тоже будут в раю.
— Так я лучше пойду в ад.
— Правильно, — зашумели люди. — Ибо с панами и в раю будет ад…
Укр.
170
Божественный наместник Христа, некто папа Лев X (а дело было в 1514 году), сильно нуждаясь в деньгах и желая исправить свои дела, решил отправить за границу специального человека. Этот человек, монах Тецель, объехал все германские владения, бойко торгуя индульгенциями на отпущение грехов.
Он ездил на лошади с двумя ящиками. В одном ящике у него были папские грамоты и свидетельства на отпущение грехов — прошлых, настоящих и даже будущих. В другой ящик монах пихал деньги за вырученный товар.
Встретился монаху германский рыцарь в лесу. Купил вояка индульгенцию на отпущение грехов. Спрашивает:
— А отпущение того греха, который я намерен сотворить, можно приобрести?
— Почему же нельзя? Пожалуйста…
Купил рыцарь и это отпущение, убил монаха, деньги забрал и скрылся. Вот так…
Нем.
171
Как-то после удачной охоты Людовик XV решил проехаться по деревням. Ну, ясное дело, насмотрелся всякого: грязь, бедность, невежество, болезни, голод.
Насмотревшись, король сказал своим ближайшим подданным:
— Будь я на месте этих людей, я стал бы бунтовать. Хорошо, что они до этого не додумались!
Франц.
172
— Что ни говорите, а инквизиторы были очень талантливые люди.
— Да неужели?
— А как же! Только они могли делать такие записи: «Наказать с возможной кротостью, без пролития крови». Это означало — сжечь!
Исп.
173
Однажды Тимур спросил у Моллы:
— Молла, скажи правду, хотелось бы тебе стать повелителем?
— Не дай Бог, — ответил Молла Насреддин. — Что, мне самого себя не жалко?
— Почему? — спросил Тимур.
— За свою скромную жизнь видел я, как умерли два повелителя. Бог даст, еще двух провожу на кладбище. Но ни один из этих повелителей не видел кончины Моллы Насреддина. {16}
Тадж.
174
М
Франц.
175
Однажды министра пригласили в благотворительное общество. На заседании присутствовало много привлекательных молодых женщин, и все они не сводили глаз с министра. Но он все время, пока сидел на заседании, уделял внимание только одной старой и немощной женщине. С нею он беседовал, а на остальных и не смотрел.
Все это было очень странно, и сама старуха спросила министра:
— Почему вы из всех присутствующих на заседании оказываете внимание только мне?
— Но, ханум, разве это не благотворительное общество? — спросил министр.
Перс.
176
Граф де и маркиз де спросили меня, усматриваю ли я какое-либо различие в их житейских правилах.
«Различие действительно есть, — ответил я, — один из вас готов лишь облизывать уполовник, а второй способен еще и проглотить его». {18}
Франц.
177 Будучи послом в Вене, кардинал де Роган был однажды арестован за долги. Потом, вернувшись в Париж, он занимал должность великого попечителя бедных. Как-то раз он отправился в Шатле, чтобы по случаю рождения дофина освободить нескольких узников. Прохожий, увидев у тюрьмы шумную толпу, осведомился, что произошло. Ему ответили, что народ сбежался взглянуть на кардинала де Рогана, только что прибывшего в Шатле. «Неужто его опять посадили?» — изумился простак. {19}
Франц.
178
Однажды, гуляя по Версалю со своей фавориткой мадам де Монтеспан, Людовик XIV ни с того ни с сего заявил:
— Государство — это я!
— Очень может быть, — грациозно поклонилась мадам, — но я, ваше величество, просто не в состоянии любить все государство.
А народу фраза понравилась.
Франц.
179
Из неофициальной памятки сенатору.
«Слуги народа — это люди, избираемые на должности, которые обеспечивают возможность брать взятки.
Демократия — весьма относительное понятие. Нередко мы называем чужую демократию демагогией, а свою собственную демагогию — демократией».
Амер., канад.
180
Коленопреклонение, которое может вырасти и в культ личности, случалось давно и имело разные виды проявления.
Так, король Франциск I вдруг постригся под «ежик». А через два дня все придворные уже бегали по залам как ежики…
Другой король во время танцев натер себе ногу. Ну, и понятное дело — начал хромать.