«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник)
Шрифт:
Ждать пришлось около часа. Дымовая шашка давно прогорела, а дым все еще лениво выползал из обоих люков. Был бы противогаз – можно было бы обследовать бункер, но его никто не взял.
Сергей решил бункер не обследовать, не рисковать жизнью подчиненных.
– У кого взрывчатка?
– У меня, – отозвался Ломидзе.
– Подрывай бункер. Свяжи пару толовых шашек и через трубу – вниз.
Ломидзе ловко, как сапер, связал две двухсотграммовые толовые шашки, вставил в одну из них детонатор, подсоединил небольшой кусок бикфордова шнура – немецкого,
– Отходи подальше! – скомандовал он.
«Лимонка» – граната сильная, но в ней всего пятьдесят граммов тротила, а вниз, в бункер, полетело четыреста граммов тола. Сила взрыва в закрытом помещении увеличивается.
Через несколько секунд раздался приглушенный взрыв, волной сорвав накат у бункера и образовав яму.
– Ну все, с одним гнездом покончено! – удовлетворенно сказал капитан Рушайло.
Сергей отметил на карте место разрушенного схрона. Всегда бы так – бункер и националисты уничтожены, а со своей стороны потерь нет.
После уничтожения боевиков и схрона настроение у бойцов группы поднялось, они начали шутить. После тягостного зрелища погибшей смершевской группы просто необходимо было поднять боевой дух и настрой бойцов, и победа, пусть и маленькая, была крайне необходима. И для командира в рейде следить за моральным состоянием подчиненных – первейшее дело, как и за их здоровьем. Натер боец кровавую мозоль неправильно намотанной портянкой или тесной обувью – и он может сорвать выполнение задания. Мелочь, которая способна вылиться в крупные неприятности. Слава богу, у него в группе офицеры уже с боевым опытом, с подготовкой, умеют стрелять, а уж про портянки и говорить не приходится.
Отряд проверил экипировку, снарядил магазины и выступил в путь.
У Сергея было определенное задание – обследовать заданный квадрат, а уж маршрут он волен был выбирать сам. Район поиска велик, а задача одна – уничтожить бандеровцев или просто бандитов, встретившихся в лесу.
И снова пеший переход.
Они вышли к ручью, напились, наполнили фляжки. И отошли совсем недалеко, как услышали ожесточенную винтовочную и автоматную стрельбу.
Сергей остановил отряд и сориентировался по карте. Вот ручей, где они только что были, и до границ отведенного им квадрата еще далеко. Наших здесь быть не должно, но ведь ясно, что кто-то ведет перестрелку. И Сергей сделал предположение, оказавшееся впоследствии неправильным: «Националисты напали на наших военных – судя по карте, недалеко грунтовая дорога». Значит, надо идти на помощь.
Группа перешла на бег. Впереди – сам Сергей, главное – не проглядеть под ногами мину или растяжку. Но Бог миловал, пронесло.
Они выбрались на опушку леса, и Сергей дал сигнал остановиться.
Перед ними был неширокий луг. На обеих его сторонах виднелись люди, стрелявшие друг в друга. Самым страшным было то, что обе стороны были одеты в самую разную одежду – от цивильной до немецкой формы без погон.
– Капитан, ты что-нибудь понимаешь? – спросил Сергей Рушайло.
Пока ничего. Но со стороны,
Оба враждующих отряда были многочисленны – около роты каждый – и примерно равны по численности. И сколько Сергей ни наблюдал, он не мог уяснить для себя – кто из них кто. Ну, если одни бандеровцы, то вторые – кто? Наша группа? Район действия не тот, да и много их для группы СМЕРШа. Насколько Сергей знал, группы их ведомства были невелики и мобильны. Может, украинские партизаны? Националисты вели борьбу со всеми: с немцами, с польскими подпольными отрядами – причем как прокоммунистической Армии Людовой, так и управляемой из Лондона Армии Крайовой; с украинскими партизанами, с советскими войсками. В общем, выходило, что со всеми, даже с собственным народом.
Чтобы не совершить роковой ошибки, Сергей послал по два человека в разведку. Пусть подберутся, насколько возможно, поближе, посмотрят.
Когда разведчики ушли, Колесников связался с ОКР по рации и получил обескураживающий ответ: наших групп, равно как и партизан, в квадрате быть не должно. Вот тебе и раз! Оставалось ждать возвращения разведки.
Вскоре вернулись первые двое.
– Слева от нас бандеровцы. Нам удалось подобраться к одному из убитых – у него на немецком форменном кепи украинский трезубец.
Трезубец был отличительным знаком УПА – Украинской повстанческой армии, и отряд мог возглавляться одним из украинских командиров – тем же Василем Ивахивом или Дмитром Клячнивским, или Василем Куком. В основном у них были крупные соединения – до батальона.
Немного погодя пришла другая пара разведчиков.
– Командир, справа, на той стороне луга – поляки. Говорят по-польски, знаков различия нет, но из Армии Людовой они или из Армии Крайовой – разобраться невозможно. Хотели языка взять, да их слишком много, незаметно не получится.
Узнав о противодействующих группах, Сергей задумался. Бандеровцы – враги, это понятно. А вторые? После так называемой волынской резни, когда бандеровцы уничтожали мирных польских жителей не хуже немецких зондеркоманд, поляки из обеих польских подпольных армий на дух не переносили украинских националистов всех мастей и при любой возможности сражались с ними.
Был вариант – не ввязываться в бой, понаблюдать со стороны и на стадии развязки ударить в тыл победителю. А если им окажется союзник, Армия Людова?
Или уйти совсем, по-тихому, по-английски, не прощаясь, потому как обе стороны не подозревали о наличии рядом третьей силы?
Ну нет, он имеет задание выявлять и уничтожать бандеровцев. Стало быть, надо воевать. И лучше всего – одной части группы зайти к бандеровцам в тыл, а другим – ударить с фланга. Спереди у бандеровцев поляки, таким образом, с трех сторон по ним будет вестись огонь на поражение. Почти «колечко» получится.
И Сергей отдал команду.
– Капитан Рушайло, бери десять человек, обойди бандеровцев с тыла. Как будешь готов, открывай огонь, а мы поддержим вас отсюда, с фланга. Приказ понятен?