Кадет Коловрат. Первый Курс
Шрифт:
– Я думал, будет легче. – Наконец-то сказал он своему отражению.
А вот вошедший следом Петька был абсолютно спокоен. Хотя оно и не удивительно. Парень был младшим сыном фермера и не раз прежде помогал родителям с хозяйством, так что забивать животину ему уже приходилось и данное испытание не стало для него таким шоком.
– Да, не кисните вы. – Воскликнул он, видя наши несчастные лица. – Зато на ужин нас ждет не эта серая безвкусная бурда, а нормальный шашлык.
Мы в ответ смогли лишь вымученно улыбнуться. Я на тот момент даже не представлял, смогу ли я после этого есть тот шашлык. Глаза животного наполненные
«Если мне так хреново от убийства свиньи, то что будет, после убийства человека?» - задался я тогда вопросом.
В тот вечер я и большая часть нашей группы только смотрели, как остальные кадеты поедают сочный и безумно вкусно пахнущий шашлык, сами же мы так и не смогли притронуться к еде.
На следующий день, на уроке Марины Викторовны, мы все слушали новые вводные на пути нашей психологической подготовки, и признаться честно, женщина нифига нас не жалела.
– Поздравляю, с первым убийством. – С улыбкой заявила она в самом начале урока. – Ну, а для кого-то из вас оно не было первым. – Посмотрела она на Петьку. – Теперь вы должны хорошо запомнить, буквально вырезать это в своем сознании ножом – убийство не блажь, а неизбежная необходимость. Что я под этим подразумеваю? Если есть возможность обойтись без убийства, нужно ее использовать. В вашей будущей работе эталоном качественно выполненной работы является проведение операции без убийств. Это говорит о хорошо продуманном плане действий и о великолепной реализации этого плана. Убийство это всегда крайняя мера.
– А как же задания по устранению? – Спросил кто-то из ребят сидящих на задних партах.
– Такие тоже бывают, но тут без вашего согласия никто на подобную миссию вас не отправит, да и будем честны, когда есть цель на устранение, по ней дается вполне исчерпывающая информация и по ней вы сами сможете убедиться, что убивая ее, вы спасаете другие жизни.
«Ага, как же» - Хмыкнул я себе мысленно. – «Сколько фильмов снятых про киллеров, которых командование водило за нос, подсовывая невинные цели? Правда это в моем старом мире, но никогда нельзя исключать человеческий фактор».
А после пошли уроки, которые затмили собой всю ту дурь в мозгах, что образовалась ранее. Просто стало не до страданий. В пятницу днем, когда я на перемене посмотрел на свой телефон и увидел один пропущенный вызов. Перезвонив попал в регистратуру Екатериненской Больницы, где мне сообщили, что отца наконец-то перевели в общую палату. Единственным минусом было, что приемные часы были до шести вечера, а учеба должна была закончиться не раньше семи. Посетовав на этот факт, смог узнать, что приемные часы начинаются с восьми утра.
В пятницу решил переночевать в училище и лишний раз не рисковать. Слова Романа Гармаша до сих пор сидели в моей голове, а новостей о поимке, мне естественно никто не сообщал. Так что лучше всего было перестраховаться.
В субботу утром, собрав свои вещи, на надземном метро я сразу двинул в сторону больницы. Вообще общественным транспортом пользовалось довольно много людей. Ну, судите сами: минус пробки, скорость передвижения быстрее чем на автомобиле, минусом могло оставаться, что по приезду придется немного пройтись. А вот своей машиной добираться из одного конца Алексанграда в другой, могло оказаться слишком долго. В столице было два метро, одно находилось под землей и покрывало
В регистратуре мне сообщили номер палаты отца, которая находилась на втором этаже здания. Поднявшись туда, я без труда прошел в стационар, предварительно одев бахилы и накинув одноразовый халат.
Батя лежал на койке, весь закутанный бинтами и бездумным взглядом смотрел в потолок. Я подошел к нему и присев на краешек кровати, кашлянул, привлекая отцовское внимание к себе.
– Привет, пап.
– Здарова, боец. – С натянутой улыбкой ответил мне мой родитель. – Как твоя учеба?
– Да, так. – Уклончиво ответил я, тут же вспомнив методы, которыми пользуются у нас при обучении. – Психологическая подготовка местами пугает.
– Это да. – Усмехнулся он. – Помню я неделю отходил от практики.
– Вот она в понедельник и была. – Тяжело вздохнув поведал я ему. – Полчаса потом в душе пытался отмыться, все казалось, что где осталась кровь.
– Ну, в следующий раз уже будет легче. – Попытался приободрить меня отец.
– Ты сам как? – Спросил я у него, кивнув головой на бинты, что покрывали все его тело, оставляя свободными только нос, глаза и рот.
– Да, вот думаю в мумии записаться. – Усмехнулся он. – Как думаешь, кастинг на главную роль пройти смогу?
– Шутишь, значит идешь на поправку. – Констатировал я с легкой улыбкой на губах. – Со мной в прошлую субботу Роман Гармаш разговаривал, говорил ты прикрыл его от иглы огня.
– Было дело. – Помрачневшим голосом ответил отец. – Что еще он тебе говорил?
– Что, вполне может так произойти, что те утырки попытаются отомстить, только у меня в голове не укладывается, прошла уже неделя, неужели их до сих пор не поймали? – Выдал я ему мучающий меня вопрос.
– Могут. – Ответил он, повернув голову в сторону окна. – Понимаешь, Патя, психология у них такая, что они считают себя особенными, думают, что смерть может случиться с кем угодно но только не с ними.
– Эту лекцию Роман мне прочитал. – Прокомментировал я, не желая сейчас вдаваться в философские подробности. – Он так же говорил, что среди ушедших был учитель.
– Хреново. – Только и сказал отец и замолчал, продолжая пялиться в окно. Я тоже молчал, не зная что ему еще сказать. Ситуация и правда была хреновой, тут уж ничего не попишешь. – Слушай, ты же знаешь, где мой запасной пистолет дома лежит? – Шепотом, чтобы точно никто не услышал, спросил меня он. В ответ я коротко кивнул головой. – Держи его рядом с собой, когда вне училища находишься. От учителя не спасет, но от воинов отбиться сможешь.
– Я так собственно и делаю. – С печальным вздохом ответил ему я. – Ты лучше скажи, что врачи говорят?
– Да, что они могут говорить. – Поскучневшим голосом ответил отец. – Минимум месяц на восстановление. Благо что лежу, гоняю энергию, а то так бы и на все три месяца здесь слег. Ты за меня не переживай и не смотри, что вид у меня такой, за себя постоять я уже смогу. Самое страшное поза…
В этот момент зазвонил мой телефон, который я положил на прикроватную тумбочку в изголовье больничной койки.