Кадровик
Шрифт:
В другой части зала десятка полтора лучших людей города, обливаясь потом и жутко нервничая, слушают тихую речь невысокого худого мужчины. Тот тоже в форме, только уже в белой. Видно, что в такой ситуации он не в первый раз, и не впоследний. Ему это все, скорее, смертельно надоело, но как говорится — кто кроме него?
Меня усаживают неподалеку у стены, причем, очевидно, мужику в белом пока не до меня. Ну, поскучаем.
Фей вообще не заморачивается. Он успевает прихватить со стола пару кусков мяса, и сейчас понемногу их точит, посматривая на народ вокруг.
—
— А? Что? Проверка? Но ведь только банк и ратуша, говорили… — шепчутся вполне представительные люди. Голос не повышают, но акустика в зале прекрасная. Мне слышно практически каждое слово.
Кажется, мне придется поскучать несколько дольше, чем хотелось бы. С другой стороны, это даже лучше театра.
— Нет, ревизор к вам уже приехал. — Мужик показывает на трех своих помощников, которые сортируют документы. — Банком и проверкой администрации мы уже обойтись не можем. К сожалению, вскрылись широкие нарушения. Например, в городе отсутствуют маги. Две единицы на город — мало, согласен. Нужно ведь требовать, писать бумаги, а не пускать судьбу родины на самотёк! Как это называется? А я вам скажу, как это называется: никому, ни до чего нет дела. Как часто вы помогаете городу? — мужчина в белом спрашивает плотного господина в возрасте. — Да-да, вот вы. Как часто, спрашиваю?
— Ка-каждый день, — заикаясь, отвечает мужик и сразу же протирает лоб от испарины.
— Это всё пустые слова. Если бы каждый из вас помог городу хоть одним кирпичиком, хоть парой минут, мы бы сейчас такое не наблюдали. Почему в Академии нет запросов от города по поводу магов?
— Ну, нам постоянно их обратно отправляют. Говорят, нет доступных. Мы каждый год посылаем… — лишь чуть-чуть неуверенно отвечает мужчина с лентой через плечо. Кажется, это и есть бургомистр. — Я и так делаю что могу.
Сижу неподалёку и слушаю, как происходит разбор полётов. Меня долго не замечают. Радует одно — речь мужичка четкая и приятная на слух. Он произносит речь вынужденным голосом, но очень спокойно. Я точно знаю, что такие крупные проверки никогда добром не заканчиваются.
— Покажите мне ваши честные глаза. Да-да, каждый посмотрите на меня. С этой минуты мы все делаем одно дело. Кого нужно мы поймаем и накажем, ваша задача — не допускать оплошностей в таком неприкрытом виде!
Лучшие люди города кивают как один. Видно, что мужчина в белом пользуется авторитетом. И не просто пользуется, а его в прямом смысле слова боятся.
— Вы урезаете военные расходы и расходы на стражу! — сразу же жалуется лысый, подтянутый дядька. Похоже, главный стражник тут.
— Вы съедаете почти треть бюджета! — повышает голос бургомистр. — На вас мы все…
За секунды тихий разговор превращается в свару. Все «лучшие люди» почти перекрикивая припоминают друг другу какие-либо проблемы.
И только мужик в белом внимательно наблюдает за происходящим. Вот уверен, что он сам это все провоцирует.
— Тихо!!! — рявкает белый, когда чиновники, похоже, уже совсем на личности переходят.
Пробегающий рядом курьер рассыпает очередную кипу отчетов.
Поднимаю пару листиков. Бросаю короткий взгляд.
… Предоставить в безвозмездное пользование кролов жителям деревень…
Что?! А кто выпустил? Переворачиваю листок.
Военный комендант…
Да ладно! Быть не может! Чтобы военные и населению что-то в безвозмездное пользование предоставили? Так. Быстро нагибаюсь и подхватываю еще несколько листиков из той же папки.
У меня просыпается азарт из прошлого, но я даже не замечаю.
Ага. Вот тут стоят крестики крестьян, что они получили кролов. Вот даже кривая подпись тех, кто более-менее грамотен. Пара сотен подписей. Быстро пробегаю глазами и даже не удивляюсь, криво написанному «Михай». Не зря он тогда говорил, что кролов стражники били.
Ну-ка, ну-ка… Хватаю еще пару листков. Курьер уже почти заканчивает собирать остальное. Хе, тут еще и еды им ежемесячно отгружают, за подписью…переворачиваю… опять-таки военного коменданта. Ржу в голос. Это так… по-детски и наивно, что просто диву даюсь.
Меня за штанину дергает фей.
— Вить, а Вить! — отвлекаюсь на фея. И замечаю, что вокруг тихо-тихо. Поднимаю голову.
Рядом стоит седой мужик в белом.
— Ты в этом разбираешься? — спрашивает у меня.
— Господин королевский представитель, доставленный нарушитель, семнадцати полных лет от роду… — начинает докладывать вытянувшийся во весь рост стражник.
— Шшш…– Поднимает руку седой. Обращается ко мне. — Я задал вопрос.
— Конечно! — пожимаю плечами. — Тут же простое делопроизводство. Даже воровать не умеют.
— Так. Что смешного ты увидел в бумагах?
— Тут случайность. Я как раз вот судьбу этих двух сотен, примерно, кролей знаю почти точно. Их жителям деревень вполовину стоимости продавали. А по бумагам они поставлены безвозмездно, то есть даром. Да еще их едой снабжают, ежемесячно. Это, кстати, тоже легко проверяемая ложь. Вот я и смеюсь — это же легко вскрывается. На что рассчитывал… — Переворачиваю документ. — Господин Клеменс? Тут даже поверхностная проверка легко все вскроет.
— Вот и я думаю, — тянет седой, смотря на подтянутого дядьку. — На что рассчитывал господин Клеменс?
— Э, я, да кто он такой?! Обвинять меня!!! Я верой и правдой!..
— А я вас пока не обвиняю, господин Клеменс. Сержант? — тихо добавляет седой.
— Я здесь! — гаркает начальник караула.
— Под стражу господина Клеменса. До окончания разбирательства.
— Но он же начальник стражи… — растерянно произносит сержант.
— Я непонятно выразился? — тихо, но как-то опасно произносит седой. — Какие-то препятствия?
— Никак нет! Есть принять под стражу! — сержант, чеканя шаг, подходит к своему начальнику, теперь, правда, я уверен, что бывшему. — Разрешите сопроводить вас под стражу!