Кафе лунатиков
Шрифт:
– Может быть, я смогу вам помочь, мисс Дрю, – сказала я. – Не уверена, но среди моих знакомых может найтись тот, кто вам будет полезен.
Она встала, протянув мне наманикюренную руку.
– Это было бы чудесно, мисс Блейк. Я очень буду вам благодарна.
– У Мэри есть телефон, по которому с вами можно связаться?
– Есть, – улыбнулась она.
И я улыбнулась, открыла дверь, и женщина прошла мимо меня в облаке дорогих духов.
– Мистер
Он встал, отложив журнал на столик рядом с фикусом. Двигался он без той танцующей грации, как другие оборотни, но ведь лебеди на суше не особенно грациозны.
– Присядьте, мистер Гундерсон.
– Каспар, если можно.
Я прислонилась к краю стола, разглядывая Гундерсона сверху вниз.
– Зачем вы сюда пришли, Каспар?
Он улыбнулся:
– Маркус хочет извиниться за эту ночь.
– Тогда ему надо было бы прийти лично.
Каспар улыбнулся шире:
– Он считает, что предложение значительного денежного вознаграждения может возместить недостаток нашего гостеприимства.
– Он ошибается.
– И вы ни на дюйм не уступите?
– Нет.
– И вы не станете нам помогать?
Я вздохнула:
– Над этим я работаю. Но не знаю, что смогу сделать. Кто или что может устранить восемь оборотней без борьбы?
– Я понятия не имею. И никто из нас не имеет понятия. Вот почему мы обратились к вам.
Ничего себе, они еще меньше меня знают! Это не слишком успокаивает.
– Маркус дал мне список людей, которых следует расспросить. – Я протянула ему лист. – Есть мысли или дополнения?
Он нахмурился, сведя брови. Белые брови, не из волос. Я моргнула, стараясь сосредоточиться. Кажется, меня тот факт, что Каспар покрыт перьями, беспокоит больше, чем нужно.
– Все это соперники Маркуса в борьбе за власть. В кафе вы их почти всех видели.
– Вы думаете, он действительно их подозревает или просто хочет осложнить соперникам жизнь?
– Не знаю.
– Маркус сказал, что вы сможете ответить на мои вопросы. Вы знаете что-нибудь такое, чего я не знаю?
– Я бы сказал, что знаю об обществе оборотней куда больше, чем можете знать вы, – ответил он, несколько обиженный.
– Извините. Наверное, предположение Маркуса, что его соперники имеют к этому отношение, – это всего лишь принятие желаемого за действительное. Это не ваша вина, что он плетет интриги.
– Маркус часто старается взять все под свое управление. Вы это видели прошлой ночью.
– Пока что его искусство управленца не произвело на меня особого впечатления.
– Он считает, что,
Может быть, он в этом и прав.
– И этим правителем хочет быть он, – заметила я.
– Конечно.
Зажужжал интерком.
– Прошу прощения. – Я нажала кнопку. – Мэри, кто там?
– Ричард Зееман на второй линии. Говорит, что отвечает на ваше сообщение.
Я задумалась, потом сказала:
– Соедини меня с ним.
И взяла трубку, ни на миг не забывая, что Каспар сидит и слушает. Можно было бы попросить его выйти, но мне уже надоело обращаться с клиентами, как адвокат в водевиле.
– Привет, Ричард!
– Я нашел твое послание на автоответчике, – сказал он, и голос его был очень осторожен, будто он балансировал бокалом, до краев наполненным водой.
– Кажется, нам надо поговорить, – сказала я.
– Согласен.
Ну и ну, до чего же мы сегодня деликатные.
– Я думала, это мне полагается беситься. Отчего же у тебя такой голос?
– Я узнал о том, что было ночью.
Я ждала, чтобы он сказал еще что-нибудь, но молчание тянулось до бесконечности. Заполнить его пришлось мне.
– Послушай, у меня сейчас клиент. Хочешь встретиться и поговорить?
– Даже очень.
– У меня перерыв на ужин около шести. Встретимся в китайском ресторане на Олив?
– Как-то не очень уединенно.
– А что бы ты предложил?
– У меня.
– У меня будет только час, Ричард. Не хватит времени так далеко ехать.
– Тогда у тебя.
– Нет.
– Почему?
– Просто нет, и все.
– То, что нам надо друг другу сказать, не очень подходит для общественного места. Ты и сама знаешь.
Я знала. А, черт с ним.
– Ладно, встречаемся у меня в начале седьмого. Мне что-нибудь привезти?
– Ты на работе, проще будет мне что-нибудь привезти. Свинину с грибами и крабовый суп?
Мы достаточно давно встречались, чтобы он мог заказать для меня еду, не спрашивая. Но он все равно спросил. Очко в его пользу.
– Значит, в шесть пятнадцать, – сказал он.
– До встречи.
– До встречи, Анита.
Мы оба повесили трубку. У меня живот свело узлом от напряжения. Если нам предстоит “то самое” выяснение отношений, последнее перед разрывом, то мне никак не надо, чтобы оно было у меня дома, но Ричард прав. Не стоит вопить про ликантропов и убийства людей в ресторане. И все равно такая перспектива восторга не вызывала.