Кафе лунатиков
Шрифт:
Будь он в виде человека, я бы посмотрела рану у него на шее. Вообще-то я была уверена, что, коснувшись его крови в животной форме, я ликантропию не подхвачу, но уверена не на сто процентов. А у меня хватало проблем и без того, чтобы раз в месяц покрываться мехом. К тому же если уж я выбирала бы себе животное, то это была бы не крыса.
Вой сирен приближался. Я не знала, что делать. Он серьезно ранен, но я видела Ричарда и в худшем виде, и он исцелился. Но нужна ли ему была для этого медицинская помощь? Неизвестно. Можно бы спрятать
Из остроконечной пасти донесся долгий вздох. По телу пробежала крупная дрожь. Мех стал отступать, как вода при отливе. Стали выпрямляться неуклюжие крысиные конечности. Я глядела на человеческую форму, возникающую из меха, как скульптура из оттаивающей глыбы льда.
Луи лежал на темной траве, бледный, голый и совершенно человеческий. Я никогда еще не видела этого процесса в обратную сторону. Это было так же захватывающе, как и прямой процесс, но менее пугающе – может быть благодаря конечному продукту.
Рана на шее Луи была больше похожа на укус животного, чем вампира. Кожа разорвана, но два следа поглубже – клыки. Сейчас крови на ране не было. Пока я смотрела кровь появилась. В темноте мне трудно было сказать, но похоже было, что рана начинает заживать. Я проверила пульс – он был сильным и ровным. А что это может значить? Я же не врач.
Сирена замолчала, но мигалки разгоняли тьму над деревьями, как цветные молнии. Сюда идут копы, и пора мне решить, что делать. Голова почти прошла, мне стало лучше, зрение прояснилось. Конечно, я еще не пыталась снова встать. Я смогу перетащить Луи в хватке, в которой выносят пострадавших пожарные, не слишком далеко и не слишком быстро, но смогу.
Следы укусов сокращались. Черт побери, он же к утру будет здоров. Но дать копам его увидеть я не могла и не могла его здесь оставить. Не знаю, может ли ликантроп до смерти замерзнуть, но сегодня мне что-то не везет.
Я накрыла его своим пальто, обернув вокруг, когда приподняла. Неладно будет, если он себе кое-что отморозит. Палец на ноге потерять – и то обидно.
Сделав глубокий вдох, я встала, держа Луи на плече. Моим коленям этот подъем тяжести не понравился. Но когда я встала, перед глазами снова все поплыло, и я стояла, пытаясь справиться с вдруг сорвавшейся с цепи вселенной. Потом я упала на колени, и это было больно из-за добавочной тяжести.
Полиция уже близко. Если я не уберусь немедленно, можно сразу сдаваться. А сдаваться – не самое главное из моих умений. Встав на одно колено, я сделала последний толчок. Коленные суставы вопили во все горло, но я все же стояла. По глазам прокатывались черные волны, а я ждала, когда они схлынут. Головокружение было на этот раз не очень сильным, но тошнота сильнее. Ладно, подруга, потом поблюешь.
Я пошла по тротуару –
От приближающихся огни меня прикрывала полоса деревьев. Тротуар обходил вокруг дома. За углом я смогу найти свою машину. Вести машину, когда перед глазами все качается и плывет, – не самый лучший выход, но если я не оставлю приличного расстояния между копами и собой, все усилия будут зря. Я должна добраться до машины. Я должна увезти Луи подальше от чужих глаз.
Я не оглядывалась, чтобы посмотреть, где там мигалки. Оглядываться – это не поможет, а с Луи на плече оно еще и трудно. Так что я просто переставляла ноги, одну за другой, и угол дома поворачивался вокруг меня. Теперь нас не видно, даже если они выедут из-за деревьев. Прогресс, что ни говори.
Слева от меня темным монолитом тянулась стена дома. Расстояние, казалось, только увеличивалось. Я переставляла ноги, одну за другой. Если сосредоточиться на ходьбе, ни о чем не думаю, я смогу. Луи, на мой взгляд, становился легче. Это было неправильно. Может быть, я сейчас отключусь, только сама еще этого не знаю?
Подняв глаза, я увидела край дома прямо рядом. Какой-то период времени выпал из памяти – плохо. Наверняка сотрясение. Но ведь не слишком сильнее, а то бы я потеряла сознание, так? Только почему я в это не верю?
Я выглянула за угол, думая только о том, чтобы не ударить Луи ногами об стену. Это потребовало больше внимания, чем должно было бы.
Темноту озаряли полицейские мигалки. Машина стояла на краю парковки, и одна дверь была открыта. Оттуда неразборчиво слышались трещащие голоса по радио. Машина была вроде бы пустая. Когда я прищурилась, чтобы всмотреться получше, по глазам снова прокатилась волна черноты. Как, черт побери, мне вести машину? Ладно, все по порядку. Сначала нужно запихнуть Луи в джип с глаз долой.
Я вышла из-под защиты дома – моего последнего убежища. Если сейчас, когда я тащусь через стоянку, появятся копы, все пропало.
В воскресенье вечером на гостевой парковке машин немного. Мой джип стоял под фонарем – я всегда, когда получается, ставлю машину под фонарем. Для женщин, разъезжающих после наступления темноты, это правило безопасности номер один. Джип стоял как под прожектором. Хотя может быть, свет и не был таким ярким, но мне он таким казался, поскольку мне надо было скрываться.
Где-то на полдороге к джипу я поняла, что головная боль у меня не единственная проблема. Конечно, я могла поднять такой вес, даже нести его, но не вечно. У меня начинали дрожать колени. Каждый шаг получался все медленнее и требовал все больших усилий. Если я упаду, снова мне Луи не поднять. Я даже не была уверена, что сама смогу встать.
Переставлять ногу, одну, другую, одну, другую – я больше ни о чем не думала, пока в поле зрения не вплыли шины джипа. Ну вот, оказалось не так трудно.