Кафе лунатиков
Шрифт:
– Он и не делал этого по своей воли, – подтвердил Жан-Клод.
– Он под моей защитой.
– Ты еще не вожак стаи, Ричард. Можешь защищать Стивена в стае, но правит по-прежнему Маркус. Он дал мне Стивена, как дал мне тебя.
Ричард стоял, не шевелясь, но вдруг воздух вокруг него задрожал. Если в этот момент мигнуть, это можно было бы не заметить. Резкое ощущение силы хлынуло от него, и у меня по коже побежали мурашки.
– Я никому не принадлежу.
Жан-Клод повернулся ко мне – лицо дружелюбное,
– Ты не признаешь власть Маркуса?
Вопрос был с подвохом, и мы все это знали.
– Что будет, если он скажет “нет”? – спросила я.
Жан-Клод повернулся ко мне тщательно-бесстрастным лицом.
– Он скажет “нет”.
– И вы скажите Маркуса. Что тогда?
Тут он улыбнулся – медленный изгиб губ, от которого блеснули идеально-синие глаза.
– Маркус это воспримет как прямой вызов своей власти.
Я поставила чашку и обошла стол. Энергия Ричарда щекотала мне кожу, как колонна марширующих насекомых. От Жан-Клода – ничего. Нежить шума не издает.
– Если Ричард будет убит по вашей вине, пусть даже косвенной, наша сделка разрывается.
– Мне не нужно, чтобы ты защищала меня, – сказал Ричард.
– Если ты погибнешь в борьбе с Маркусом, это одно дело, но если причиной тому станет, что Жан-Клод меня ревнует, то это будет моя вина.
Ричард тронул меня за плечо, и его энергия пробежала по моему телу, как электроток. Я вздрогнула, и он убрал руку.
– Я могу просто перестать бороться с Маркусом, признать его главенство, и мне ничего не будет грозить.
Я покачала головой.
– Я видела, что Маркус считает приемлемым. Там безопасность и рядом не лежала.
– Маркус не знает, что они сняли фильмы с такими концовками, – сказал Ричард.
– Значит, ты с ним об этом говорил?
– Вы о тех миленьких фильмах, которые организовала Райна? – спросил Жан-Клод.
Мы обернулись к нему. От него изошел порыв силы, нарастающей. Рядом с ним стало трудно дышать, как во время грозы.
Я мотнула головой. Все по порядку.
– Что вы знаете об этих фильмах? – спросила я.
Жан-Клод посмотрел на нас, сначала на одного, потом на другого. Остановил взгляд на моих глазах.
– При ваших интонациях это звучит серьезнее, чем должно было бы быть. Что сделала Райна на этот раз?
– Как ты узнал о фильмах? – спросил Ричард, шагнув ближе. Он коснулся грудью моей спины, и я ахнула. Кожа у меня дернулась, будто мне к спине приложили голый провод, но это не было больно. Просто ошеломляющее ощущение. Приятное, но такое, что если сейчас же не прекратиться, то станет больно.
Я отступила, оставаясь между ними, ни к кому не поворачиваясь спиной. Они оба смотрели на меня. И выражение их лиц были почти одинаковые. Совсем чужие, будто они мыслили о том, что мне и присниться не может, слышали музыку,
– Жан-Клод, скажите мне все как есть, что вы знаете о фильмах Райны. И без игр, если можно.
Он секунду на меня глядел, потом грациозно пожал плечами:
– Хорошо. Ваша самка альфа пригласила меня сниматься в грязном фильме. Мне была предложена главная роль.
Я знала, что он это предложение отверг. Он эксбиционист, но любит выступать с определенным декорумом. Порнографические фильмы – это для него за гранью.
– И тебе понравилось совокупляться с ней на экране? – спросил Ричард низким голосом, и его сила стала затоплять комнату.
Жан-Клод повернулся к нему, и в глазах у него промелькнула злость.
– А тобой она нахвалиться не может, мой мохнатый друг. Она говорит, что ты был великолепен.
– Дешевый приемчик, Жан-Клод, – сказала я.
– Вы мне не верите? Вы настолько уверены в нем?
– Что он не стал бы спать с Райной – да.
Странная гримаса мелькнула на лице Ричарда. Я посмотрела на него.
– Этого не было?
Жан-Клод засмеялся.
– Мне было девятнадцать. Она была моей самкой альфа. У меня не было выбора.
– Ага, как же.
– У нее было право выбирать новых самцов. Это одна из вещей, которые я хочу отменить.
– Ты все еще с ней спишь?
– С тех пор, как смог сам решать, – нет.
– Райна так нежно о тебе отзывается, Ричард, в таких страстных подробностях. Это не могло быть слишком давно.
– Семь лет назад.
– Правда? – В одном этом слове прозвучал целый мир сомнений.
– Я тебе не лгу, Анита, – сказал Ричард и сделал шаг вперед.
Жан-Клод двинулся ему навстречу. Уровень тестостерона поднялся еще выше уровня иномирной энергии, и нам грозило утонуть и в том, и в другом.
Я встала между ними, упираясь рукой в грудь каждому из них. Как только я коснулась груди Ричарда, сила хлынула по моей руке, как холодная электрическая жидкость. Другая рука секунду спустя коснулась груди Жан-Клода. Какой-то трюк ткани или самого вампира, но здесь я тоже коснулась голой кожи. Она была мягкой и прохладной, и я ощутила, как сила Ричарда через мое тело бьет прямо в нее.
В тот же момент внутри вампира взметнулся ответный вал силы. Эти две энергии схлестнулись, но бились они не друг с другом – они смешались в моем теле. Сила Жан-Клода – это был холодный, резкий ветер. А Ричард – весь теплота и электричество. Одна сила питала другую, как огонь и дерево. А под этим всем я ощутила самое себя, то, что давало мне умение поднимать мертвых. Волшебство, за отсутствием лучшего слова. Эти три силы схлестнулись в вихре, ускоряющем биение сердца, сводящее узлом мышцы живота.