Каин Л. Избранные стихотворения. 2012
Шрифт:
поверх реальной жизни, как холста.
Душа до их явления пуста,
а после них — безрадостный осадок.
Мечты и сны — картина в рамке быта,
в ней живо то, что ранее убито,
в ней сладостен покой,
Земную жизнь пройдя до половины,
я, как дитя, ловлю штрихи картины
глазами, и как будто в ней живу.
Родство («Был сонный день, облезлый пёс был занят…»)
Был сонный день, облезлый пёс был занят —
выкусывал из редкой шерсти блох.
Был сонный дождь, с погодой не везло.
Был город пуст собачьими глазами.
Собачьими ушами в мире замер
весь звук, остатки всех ненужных слов.
На блох зато был редкостный улов,
побитыми, но крепкими зубами.
Стоял покой, как сонный, древний кряж,
стоял весь день пустого октября,
томительного, вечного, без сути.
Чесался пёс в тягучем октябре.
И я бездумно на него смотрел.
Так в зеркало глядят слепые люди.
Тайна комнаты с балконом («Из черепков альбом забытых тайн…»)
Из черепков альбом забытых тайн
(его так любят
не забывай, что мир небезопасен,
и…) собирай, как марки, собирай.
Прекрасна ночь, и день за ней прекрасен.
Безбрежный космос памяти вобрав,
урчит, как кошка, чёрная дыра,
калачиком свернувшись на паласе.
(Красива и уютна смерть с утра.)
Любое утро будет только раз.
Неповторимо, словно взрыв пластита.
(Мила, нежна, и, кажется, пора.)
Пустейшая из всех возможных трат
легко разносит каменные плиты.
Однообразие («Нет снега на исходе ноября…»)
Нет снега на исходе ноября,
такая осень, долгая такая;
почти полжизни город отмокает
в горящих неустанно фонарях.
Стоят сутуло сонные дома,
их отражений рваные порталы
дремотно пьют свинцовые каналы.
Почти полжизни в городе туман.
Мосты, проспекты, крыши и дворы,
чтоб не столкнуться с теми, или с теми,
прощупывает белой тростью время,
глаза очками чёрными закрыв.
Оно тебя уносит в рюкзаке.
А я бреду за ним на поводке.