Каирская трилогия
Шрифт:
И правда, до чего же глупы ошибки, совершаемые нашим языком. Больше всего он боялся ни с того ни с сего свалиться на землю, как только что воспарил над ней. Он услышал её слова:
— Вы заводите меня в тупик, и кажется, что и себя тоже…
Он встревоженно спросил:
— Я?… В тупик? Возможно, но я люблю вас. Что же может стоять за этим?.. Мне иногда кажется, что я стремлюсь к таким вещам, которые находятся за пределами возможностей самой земли, но если поразмышляю ненадолго, то не смогу определить свою цель. Скажите мне сами, что всё это означает. Я хочу, чтобы
Она с улыбкой сказала:
— Я не могу сделать ничего из того, о чём вы просите меня. Это вы должны быть рассказчиком, а я слушательницей. Разве вы не философ?!
Лицо его омрачилось и покрылось румянцем:
— Вы надо мной смеётесь..!
Она быстро ответила:
— Нет, хотя я не ожидала подобного разговора, когда вышла из дома. Вы застали меня врасплох, но в любом случае я благодарна и признательна вам. Никто не сможет забыть ваших нежных и учтивых чувств. И мне даже в голову не приходит смеяться над ними…
Пленительная мелодия, сладостная лирика, только вот ему было неизвестно, серьёзно ли говорит его любимая, или просто забавляется, и раскроются ли врата надежды, или накрепко закроются от лёгкого дуновения? Она спросила его, чего он хочет, но он не ответил, потому что и сам не знал этого. Но разве было бы неправильно, если бы он сказал, что желает любовной связи, общения одного духа с другим, или стучал в закрытую таинственную дверь с помощью объятий и поцелуев? Разве не таким должен быть ответ?!
На перекрёстке, где заканчивалась Дворцовая улица, Аида остановилась и нежно, но решительно сказала:
— Здесь..!
Камаль тоже остановился, с удивлением глядя ей в лицо.
«Здесь значит, что мы должны проститься в этом месте?» Фраза «Я люблю вас» не так многозначительна, чтобы обойтись без вопросов. Не став размышлять над этим, он сказал:
— Нет..!
И воскликнул, как если бы внезапно обнаружил свет:
— Что стоит за любовью?.. Разве вы не об этом спросили?.. Вот ответ: то, что мы не расстанемся..!
Она с тихой улыбкой произнесла:
— Но мы должны расстаться сейчас..!
Он разгорячённо спросил:
— Без смущения и подозрений?
— Без…
— А вы будете вновь посещать беседку?
— Если позволят обстоятельства.
Он с тревогой заметил:
— Но в прошлом обстоятельства позволяли!
— Прошлое это не настоящее…
Её ответ причинил ему глубокую боль, и он сказал:
— Кажется, что вы больше не вернётесь туда…
Словно напоминая ему о необходимости расставания, она произнесла:
— Я навещу вас в беседке, как только позволят обстоятельства…, счастливые обстоятельства…
И она ушла, направляясь в сторону Школьной улицы, а он остался на месте и смотрел ей вслед, как заворожённый. На перекрёстке она обернулась к нему и бросила улыбчивый взгляд, а затем скрылась из виду.
Что она сказала и что он услышал? Скоро он будет размышлять над этим, когда придёт в себя. Но когда он придёт в себя?! Сейчас он один идёт по дороге. Один? А как же дикое пульсирование сердца,
24
Хусейн Шаддад сказал:
— Увы, но это наша последняя встреча!
Упоминание о расставании вызвало негодование Камаля. Он кинул быстрый взгляд на Хусейна, чтобы увидеть, было ли на его лице такое же огорчение, как и на словах!.. Однако он почувствовал атмосферу прощания на целую неделю раньше, ибо приход июня обычно возвещал об отъезде друзей в Рас аль-Барр или в Александрию. Всего через несколько дней его друзья исчезнут на горизонте беседки и сада, а возлюбленная довольствовалась тем, что перестала появляться в беседке ещё до отъезда. Она настояла на этом, несмотря на мир, ставший венцом их разговора на Дворцовой улице. Но неужели она не навестит их в беседке в последний день? Неужели его любовь значит для неё так мало, что она поскупится даже на мимолётный взгляд на него до того, как расстаться на целых три месяца? Камаль с улыбкой спросил:
— Почему ты говоришь «увы»?
Хусейн Шаддад заинтересованно ответил:
— Я бы хотел, чтобы вы отправились со мной в Рас аль-Барр. Бог мой, какие бы это были каникулы!
Без сомнения, это было бы восхитительно. Но Камалю было достаточно, что его возлюбленная не может больше продолжать скрываться! Исмаил Латиф сказал ему:
— Бог тебе в помощь!.. Как ты можешь выносить здешнюю жару летом? Лето ещё не началось, но вместе с тем посмотри, как сегодня душно!..
Погода была жаркая, несмотря на то, что солнечные лучи больше не светили прямо в саду и пустыне, тянущейся позади него. Камаль тихо произнёс:
— В жизни нет ничего, что нельзя было бы стерпеть…
И в следующий миг сам же посмеялся над собой, задаваясь вопросом: как он мог так ответить и насколько можно было считать его слова выразителем истинных чувств души? Он поглядел вокруг себя и увидел счастливых людей — в том не было сомнений. Они сидели в рубашках с короткими рукавами и в серых брюках, что, казалось, защищали от жары. Лишь он один надел костюм полностью, хоть это и был лёгкий белый костюм, и феску, которую поставил на столик. Исмаил Латиф хвалил результаты экзаменов:
— Сто баллов из ста: Хасан Салим получил диплом. Камаль ибн Ахмад Абд Аль-Джавад, Хусейн Шаддад, Исмаил Латиф прошли…
Камаль засмеялся:
— Если бы ты ограничился только тем, что сказал последний результат, пропустив остальные, то мы бы их и так узнали, это очевидно!
Исмаил, пренебрежительно вскинув плечи, заметил:
— Все мы достигли одной цели: ты — после всех усилий и трудов в течение года, а я — за месяц!
— Это доказательство того, что ты учёный по натуре!