Как боги
Шрифт:
Гаврюшина (обреченно). И всегда ходил в гости с четвертью.
Артем (снимая куртку). Спасибо. А где тут у вас?..
Гаврюшин. Дочка, проводи молодого человека к богине Цзы Гу!
Алена. Пошли, распутинец, покажу!
Они уходят. Гаврюшин уносит в столовую бутылку, держа ее бережно, как младенца.
Мак-Кенди (глядя
Гаврюшина (с укором). Алевтина, не ругайся!
Мак-Кенди. Я в бешенстве! Ленька не хочет помочь Максу! Скажи ему — он тебя слушается!
Гаврюшина. Ты видела, как он меня слушается.
Мак-Кенди. Я подам на него в Европейский суд!
Максим. Мама, это очень долго!
4
Я в бешенстве! (англ.)
Мак-Кенди (истерично). Какая я тебе мама? Просила же!
Максим. Прости, Тина!
Гаврюшина. Не ссорьтесь! Алевтина, а ты что, своего первого мужа совсем уже забыла?
Мак-Кенди. Конечно забыла. Когда часто выходишь замуж, все они в голове перемешиваются. Это как в круизе, уже и не помнишь, где какой музей или замок и у кого какой шпиль…
Гаврюшина. Я напомню. Когда он трезв, с ним лучше не разговаривать. После двухсот граммов теплеет. Между тремястами и полулитром щедр до неузнаваемости. Потом резко мрачнеет и засыпает. Вспомнила?
Мак-Кенди. Вспомнила! Сынок, мы можем опоздать! Скорее! К нему!
Мать и сын, налетая на мебель, мчатся в столовую. Гаврюшина уходит на кухню. Из ванной появляются, слившись в поцелуе, Алена и Артем. Возвращается Гаврюшина.
Гаврюшина. Брек!
Алена (отскакивая). Уп-пс!
Артем (отдышавшись). Повеситься на два месяца!
Гаврюшина (рывком снимает со стула забытый передник; дочери). Марш в детскую, коллекционерша!
Алена понуро бредет в свою комнату, оглядываясь на Артема.
Артем (смущенно). Это не то, о чем вы подумали…
Появляется Гаврюшин с рюмкой в руке.
Гаврюшин. К столу! Заждались…
Гаврюшина (Артему). Вам, молодой человек, лучше уйти.
Гаврюшин.
Гаврюшина. Артем Михайлович, жду вас завтра. В двенадцать тридцать.
Артем обиженно удаляется. Гаврюшина, посмотрев ему вслед и покачав головой, уходит на кухню, захватив фартучек. Из-за ширмы появляется Китаец и декламирует:
Китаец.
Случайно встретились они, Как два листка в реке. Что суждено им — вместе плыть? Расстаться навсегда?Картина вторая
Та же гостиная. Все по-прежнему. Правда, на полке теперь только два старинных сосуда-жертвенника. Алена шваброй протирает пол. В кресле сидит Артем и наблюдает.
Артем. Давай помогу!
Алена. Не надо. Я наказана.
Артем. За что?
Алена. Сам знаешь, за что!
Артем. Ты первая начала.
Алена. Просто хотела проверить твою реакцию.
Артем. Я думал, эрекцию.
Алена. У вас в Сибири все такие простые?
Артем. А что я такого сказал?
Алена. Разве можно порядочной девушке напоминать про ее слабости. Она и так все помнит. В отличие от непорядочной девушки. Кстати, твоя реакция запоминается. (Смотрит на пол.) Господи, откуда же столько грязи?
Артем. Осень. Вы бы хоть тапочки гостям выдавали.
Алена. Мама говорит: в приличном доме гостей не переобувают.
Артем. Она у вас всегда опаздывает на занятия?
Алена. Никогда… Очень редко.
Артем. Папа-то жив после вчерашнего? Четверть — не четвертинка все-таки.
Алена. Ты его недооцениваешь. Для дипломата алкоголь — часть профессии. Прикинь, он однажды самого Ельцина перепил!
Артем. Если твой отец дипломат, почему дома сидит, а не за границей?
Алена. Он в отставке. Но посол — это как генерал — на всю жизнь.
Артем. Ясно. За что выгнали?
Алена. За правду!
Артем. А-а… Я думал за это! (Щелкает пальцем по кадыку.)
Алена (вздохнув). Кто же на трезвянку правду скажет? Ельцин приехал с государственным визитом, подписал что-то, а вечером собрались в узком кругу, в посольстве. Раскрасили мир. Ну, он и приказал: «Говори, Леонид Иванович, мне всю правду! А то мои Чубайсы врут, как враги!» Ну, папа ему и вывалил: про шоковые реформы, обнищание народа, предательство геополитических интересов…