Как две капли воды

Браун Сандра

– Да, почти сразу.

– Он был совсем маленьким, когда вы переехали в Нью-Мексико. – Эйвери снова принялась листать альбом в надежде, что он добавит какие-нибудь подробности к голым фактам, которые она с таким трудом для себя уста­новила.

– Куда меня послала армия, туда я и поехал, – пояс­нил Нельсон. – Сущая глухомань. Зи прямо возненавиде­ла пыль и пустыню. А заодно и мою работу. В те времена летчиков-испытателей не очень-то берегли.

– Как не сберегли вашего друга Брайана Тейта?

Его черты

разгладились, словно он мысленно вновь переживал свои лучшие дни. Потом грустно покачал го­ловой.

– Я тогда как будто потерял кого-то из родных. Даже оставил испытательные полеты, как-то к ним остыл, а если ты остыл, то имеешь больше шансов разбиться. Мо­жет быть, так и случилось с Брайаном. В любом случае, умирать мне не хотелось, слишком многое я еще собирался в жизни делать. Меня перевели в Лекленд. По крайней мере, какой-никакой дом. Подходящее место, чтобы рас­тить детей. Отец мой уже состарился, после его смерти я вышел в отставку и завел ранчо.

– Но вам по-прежнему хочется летать?

– Ну… да что там, конечно, – признался он с усмеш­кой, точно осуждая самого себя. – В мои-то годы, а я все помню, как было там, наверху. Ни с чем не сравнимое чувство. Как, кстати, и во время разговоров с другими летчиками за кружкой пива. Женщине не понять, что зна­чит иметь таких друзей.

– Таких, как Брайан?

Он кивнул.

– Он был замечательным пилотом. Лучшим из нас. – Улыбка сбежала с лица Нельсона. – Но он стал без­рассудным и поплатился за это жизнью. – Тут глаза полковника утратили задумчивость и вновь обрати­лись на Эйвери: – Все мы расплачиваемся за свои ошибки, Кэрол. Иной раз вроде и сойдет с рук, а потом выходит, только до поры. Рано или поздно ошибки напомнят о себе.

Чувствуя неловкость, она отвела взгляд:

– То есть вам кажется, что именно это со мной и про­исходит из-за аборта?

– А разве нет?

– Очень может быть.

Он подался вперед, упершись локтями в колени:

– Ты уже расплачиваешься стыдом, который тебя му­чает. Остается надеяться, что за твою ошибку не придется отвечать хотя бы Тейту, и он не проиграет выборы.

– Я тоже на это надеюсь.

Несколько мгновений он пристально ее изучал.

– Ты сама знаешь, Кэрол, с того дня, как ты вошла в нашу семью, я много раз вставал на твою защиту и неод­нократно принимал твои слова на веру.

– Что вы имеете в виду?

– Ни от кого не укрылось, насколько ты изменилась после катастрофы.

Сердце Эйвери заколотилось. Значит, они обсуждали между собой происшедшие с ней перемены?

– Да, я изменилась. И надеюсь, к лучшему.

– Согласен, но Зи считает это сплошным притворст­вом. Ей кажется, что ты просто прикидываешься, что твоя тяга к Мэнди чистая игра, а Тейту ты вдруг стала выка­зывать такое внимание, чтобы сохранить его хорошее отношение и уехать с ним в Вашингтон.

– Не

очень-то лестная рекомендация… – не удержа­лась Эйвери. – А вы сами что думаете?

– Думаю, что ты красивая, умная женщина – слиш­ком умная, чтобы начать воевать со мной. – Он резко ткнул в ее сторону пальцем. – Лучше тебе и впрямь быть такой, какой ты притворяешься. – Несколько секунд с его лица не сходило неприязненное выражение. Внезапно он широко ухмыльнулся: – Но если ты действительно стараешься загладить ошибки прошлого, что же, хвалю! Чтобы победить на выборах, Тейту необходима стопро­центная поддержка всей семьи.

– Моя стопроцентная поддержка ему обеспечена.

– Большего и желать нельзя. – Он встал, но у дверей обернулся. – Веди себя как подобает жене сенатора, и со мной у тебя никогда не будет неприятностей.

По всей видимости, он поговорил с Зи, потому что за обедом Эйвери показалось, что та слегка оттаяла. Ее го­лос прозвучал вполне искренне, когда она поинтересовалась:

– Приятно прокатилась сегодня, Кэрол?

– Замечательно. Стало прохладнее, и я могу дольше быть на воздухе.

– Но ты ездила на Призраке. Удивительно, правда? Вы всегда недолюбливали друг друга.

– Наверное, раньше я просто его боялась. Теперь мы с ним прониклись взаимным доверием.

Тут в столовую вошла Мона, чтобы позвать Нельсона к телефону:

– Это Тейт, полковник Ратледж.

Эйвери подавила шевельнувшееся в ней разочарование – ведь Тейт хотел поговорить не с ней, – но внутри у нее все так и затрепетало от одного сознания, что в соседней комна­те в трубке звучит его голос. Нельсон отсутствовал не­сколько минут и вернулся с чрезвычайно довольным видом.

– Дамы, – объявил он, обращаясь не только к супруге с невесткой, но и к Дороти-Рей, Фэнси и даже Мэнди. – Вечером собирайте чемоданы. Завтра едем в Форт Уорт.

Реакция была разной.

– Все вместе? – спросила Зи.

– Но мне-то, наверное, не надо, – предположила До­роти-Рей.

Фэнси подскочила на стуле с диким воплем необуздан­ного ликования:

– Ух ты, похоже, наконец-то случилось что-то стоя­щее.

Мэнди вопросительно уставилась на Эйвери, ожидая объяснений, почему все вдруг так всполошились.

У Эйвери тоже был свой вопрос:

– Завтра? Почему?

Нельсон ответил ей в первую очередь:

– Из-за результатов опросов. У Тейта дела идут с ка­ждым днем все хуже.

– Не вижу повода к общесемейным торжествам, – за­метила Зи.

– Его консультанты находят, что семье все-таки сле­дует больше появляться на публике, – объяснил Нельсон. – Чтобы он не выглядел каким-то бродягой, у которого ни кола ни двора. А я, например, рад, что мы снова будем все вместе.

– Получается, они уже не хотят, чтобы я держалась в тени? – спросила Эйвери.