Как начиналась эпоха Путина. Общественное мнение 1999–2000 гг.

Попов Николай

Вновь возрос массовый интерес к Чечне. Последние изменения в политической жизни Чечни – переход от светского к исламскому государственному устройству – вызвали рост представлений, что исламская республика Ичкерия все больше дрейфует в сторону от России. 56 % населения полагают, что «в настоящее время Чечня не является субъектом Федерации»; 26 % считают, что является, 18 % не имели мнения на этот счет. Как и следовало предположить, чем ближе люди живут к этому мятежному региону, тем больше среди них распространено убеждение, что Чечня – отрезанный ломоть. На юге России 71 % полагают, что Чечня уже не член Федерации.

Очевидно, что пример Чечни многих наводит на мысль об опасности распада на «удельные княжества» и для всей России. Мнения здесь

разделились почти поровну: 41 % полагают, что «распад России на несколько государств возможен», 44 % – что невозможен; еще 15 % затруднились ответить. Среди молодежи значительно больше считающих, что распад возможен, чем среди людей старшего возраста.

«Горячая точка» в Косово вновь вызвала рост интереса к бывшей Югославии и продолжение дискуссии, на чьей мы стороне. Поскольку основной источник сведений и оценок для рядового гражданина – это телепередачи из Думы с диаметрально противоположными призывами, то ясности по югославской проблеме это не вносит. Мнения о том, какую позицию по Косово должна занять Россия, разделились, однако преобладает осторожный подход. 32 % полагают, что в случае вооруженного конфликта НАТО и Югославии по поводу косовской проблемы Россия «должна оказать военную помощь Югославии». 45 % с этим не согласны и выступают против военной помощи, 23 % не имели мнения по этому поводу. Больше всего рвутся в бой сторонники ЛДПР и коммунисты. Предпочитают отсидеться в тылу сторонники НДР и «Яблока». Мужчины значительно более воинственны, чем женщины.

Отношения с Америкой всегда остаются темой для дискуссий на завалинке. Интерес к ней не угас совсем с затуханием ракетно-ядерной угрозы. Последние события, связанные с США, – Ирак, Клинтон, Косово, западная помощь России – оказали смешанное влияние на массовые представления об этой стране и наших с ней отношениях. В целом большинство считает, что «за последние полгода отношения между Россией и США» ухудшились – таково мнение 52,5 % населения; лишь 10,4 % полагают, что отношения улучшились, и 24,2 % считают, что отношения не изменились. 47 % считают, что на переговорах о противоракетной обороне Россия должна занять «более жесткую позицию», лишь 5 % – что «более мягкую». В данном случае не важно, что каждый вкладывает в понятие «жесткость», важен общий антиамериканский настрой.

Вообще наш народ к Западу относится строго. Не очень рвется, например, получать западную помощь. 52 % считают, что «Россия не нуждается в гуманитарной помощи Запада», 36 % считают, что нуждается. Остальные еще не определились. Мы бедные, но гордые. С другой стороны, сколько нам ни давай, все как в песок: так, 80 % считают, что «ранее полученные западные кредиты были использованы неэффективно», лишь 2 % – что эффективно.

«Новое время». № 10, 14 марта 1999 г.

Проблема доверия премьеру

Не успели мы порадоваться относительной политической стабильности конца февраля и народному доверию правительству, несмотря на скромность его успехов в экономике, как эта стабильность была нарушена обвинениями в прессе в адрес верхушки кабинета. Причем обвинениями по поводу главных достоинств команды Примакова в глазах населения – «искреннего стремления вывести страну из кризиса» и честности. Обвинения в коррупции членов кабинета уже сыграли свою роль – хотя половина населения им не верит, другая половина верит или не знает, что и думать. Во всяком случае, червь сомнения начал свою работу. За первую неделю марта негативная оценка деятельности правительства Примакова выросла с 14 % до 20 %, позитивная снизилась с 53 % до 50 %. Пока вроде небольшой откат, но полугодовая тенденция роста доверия переломилась.

Некоторое снижение поддержки правительства Примакова не связано с его политической ориентацией – лишь 35 % считают его «прокоммунистическим», а 43 % не считают и 22 % затруднились ответить. В соотношении 2:1 население не думает, что министров, близких к компартии, надо уволить. И в целом лишь 15 % готовы

поддержать отставку правительства Примакова президентом, если у того возникнет такое желание, 58 % относятся к этому отрицательно, остальные – безразлично или не определились. Главная мотивировка здесь – положение в стране от этого только ухудшится, так думают 47 %, лишь 7 % считают, что оно улучшится, 26 % полагают, что не изменится, и 20 % не имеют мнения на этот счет.

То, что правительству не удалось пока получить искомых кредитов ВМФ, мало влияет на поддержку кабинета: 44 % считают, что и не надо идти на уступки ВМФ, 24 % полагают, что все же ради кредитов надо пойти на уступки, и 32 % затруднились ответить. Так или иначе, доверие к правительству за две последние недели несколько снизилось – с первого места оно спустилось на третье, после церкви и СМИ.

События последних недель сказались и на оценке населением самого премьера. Если в конце февраля из всех политиков он пользовался «наибольшим авторитетом» у населения – так его оценивали 11,2 % и почти вдвое меньше называли Зюганова – 6,9 % и Лужкова – 6,1 %, то сейчас Зюганов вышел на первое место по уровню авторитета. Первая тройка по этому показателю выглядит так: Зюганов – 11,1 %, Примаков – 10,6 %, Лужков – 6,2 %.

Но главный сдвиг в оценках населением политиков произошел в готовности проголосовать за того или иного из них на президентских выборах. Если в конце февраля Лужков и Зюганов шли вровень, получая по 14 % сторонников, и 12 % готовы были выбрать Примакова, за которым вплотную шел Явлинский – 11 %, то спустя две недели всех заметно опередил Зюганов, получивший 18 % поддержки. Лишь по 12 % у Лужкова и Примакова, 9 % – у Явлинского. То есть Зюганов может ничего не делать, сидя в своем уютном кресле стороннего наблюдателя и критика, и смотреть, как подтягиваются его сторонники. И это еще при отсутствии крупных провалов правительства. Если же взять не все население, а только три четверти потенциальных избирателей, которые собираются голосовать, то Зюганов получил бы 28 % голосов, случись завтра выборы президента, по 19 % – Лужков и Примаков, 14 % – Явлинский и 6 % – Лебедь.

Основа поддержки Зюганова это люди в возрасте, но далеко не только пенсионеры; его электорат молодеет, фактически водораздел проходит по рубежу 40 лет – люди старше 40 предпочитают Зюганова другим кандидатам. Картину ему портит молодежь до 35 лет, среди которой его сторонников 10–13 %. Среди женщин заметно выше, чем среди мужчин, поддержка Примакова и Явлинского. Вообще, если бы на выборы пришли одни девушки до 24 лет, то Григорий Алексеевич был бы очень близок к победе, это самая активная его группа поддержки. А среди девушек с высшим образованием он и подавно безусловный фаворит. Однако все же исход выборов будут решать самые массовые слои избирателей – рабочие и пенсионеры. Кроме того, обещать еще не значит проголосовать. То, что сейчас замеряется в опросах, – это скорее общие симпатии – за кого люди хотели бы проголосовать. Если же избранник имеет мало шансов, то многие от него отворачиваются – не голосуют вообще или голосуют за ожидаемого победителя. И сейчас здесь картина такая: отвечая на вопрос, «кто бы мог выиграть президентские выборы», 19 % называют Лужкова, 18 % – Зюганова, 16 % – Примакова, 7 % – Явлинского, 4 % – Лебедя.

«Новое время». № 11, 21 марта 1999 г.

Не картошкой единой

В столице нарасхват семена овощей, народ готовится к посевной на своем огороде. И политические кризисы и скандалы не могут отвлечь людей от заботы о хлебе насущном. Хлеб на частных делянках население пока еще не сеет, но овощами себя снабжает, смягчая проблему недоедания и голода. По данным опросов, у 75 % семей есть свой огород или сад. Еще большее число людей сообщило, что они занимались консервированием продуктов на зиму, – таких 89 %. Вот куда надо бросить производственные мощности – на выпуск машинок для закатки банок, а не пентиумов.