Как общаться с вдовцом

Троппер Джонатан

— Привет, Стивен, — говорю я. — Что новенького?

— Отойди, Дуг. Предупреждаю, — рычит он, бросая на меня грозный взгляд из-под насупленных бровей, и снова, разбежавшись, пинает дверь. На Стивена, который обычно безукоризненно выглядит, одевается, как Хьюго Босс, и потеет только на теннисном корте или в парилке загородного клуба, стоит посмотреть. Его потные волосы, слипшиеся от геля, висят сосульками на лбу, из-за чего он выглядит как Элвис — не толстый Элвис из Вегаса, но тощий киношный Элвис, который в забегаловке надрал задницы хулиганам, заставлявшим его подпевать музыкальному автомату.

— Ты расшибешься, — говорю я.

— Я

зашибу тебя, если ты только ступишь на крыльцо.

— Стивен, это мой дом.

Он поворачивается ко мне лицом: его красивый подбородок дрожит от гнева, глаза широко раскрыты, взгляд сумасшедший.

— Ты думаешь, меня это колышет?

Его это явно не колышет, и я понимаю, что ему не нужен веский предлог, чтобы надрать мне задницу. Сколько я его знаю, он всегда меня ненавидел, и не только потому, что я облил его грязью в свадебной речи. По настоянию Клэр он взял меня на работу к себе в компанию, а это не могло кончиться добром. Через несколько месяцев я отличился — переспал с одной из его секретарей-референтов. Оказалось, что он собирался ее уволить, но после того, как я с ней переспал, он испугался юридических последствий, хотя, когда дело дошло до моего увольнения, его это не смутило. Я постоянно откалывал что-то в этом роде и не видел в этом ничего особенного. Сейчас я так не думаю, но не пойдешь же извиняться за то, что натворил пять лет назад. Даже если бы я и пошел, Стивен все равно ничего бы мне не забыл. Он мне помог, а я все испортил. Вскоре после этого я напился на ужине в День благодарения и заехал ему кулаком по носу. Нас растащили, прежде чем он успел мне ответить, а ничто так не раздражает мужика, как пропущенный удар от какого-то молокососа. Поэтому я остался стоять, где стоял, у подножия крыльца, и сказал: «Да хоть башку себе расшиби», а Стивен продолжал ломиться в дверь и звать Клэр.

— Черт подери, Стивен, убирайся отсюда. Я серьезно! — кричит Клэр.

— Я просто хочу поговорить с тобой! — орет он.

— Тогда надо было мне позвонить!

— Ты не отвечаешь на мои звонки!

Подожди, пока я захочу с тобой поговорить. Я не твоя подчиненная, Стивен. Ты не можешь запланировать меня, как совещание.

— Спустись и открой эту долбаную дверь!

Он снова лупит по двери, и на этот раз я слышу, как дерево трещит — едва различимый звук, предупреждающий, что дверь вот-вот поддастся, но тут у Стивена подгибаются ноги, он падает на колени и, вскрикнув от боли, хватается за плечо.

— С ним все в порядке? — кричит мне Клэр.

— Бывало и лучше, — отвечаю я. — Почему бы тебе не спуститься и не поговорить с ним?

— Дуг, отвали.

— Хорошо. Извини.

Держась за разбитое плечо, Стивен с трудом поднимается на ноги и, пошатываясь, выходит из-под козырька, спускается по ступенькам и идет мимо меня на лужайку, чтобы оттуда взглянуть на Клэр. Взгляд его полон отчаяния.

— Клэр, пожалуйста, — произносит он хрипло. — Не делай этого.

— Я вынуждена, — отвечает она мягко.

— Я люблю тебя.

— Нет. Тебе нравится мной обладать. А на самом деле тебе все равно, кто я такая. А теперь езжай домой!

— У тебя кто-то есть? В этом все дело?

— Ладно, сейчас я в тебя чем-нибудь кину, — угрожает Клэр, в отчаянии взмахнув руками, и отходит от окна.

Стивен смотрит на меня.

— Ведь в этом все дело, правда? У нее роман.

— Это не так, — возражаю я, качая головой.

Краем глаза я замечаю темное пятно, и мы оба подпрыгиваем:

прямо между нами на траву с глухим стуком приземляется пара роликовых коньков.

— О господи, Клэр!

— Нет, Стивен, — орет она ему. — У меня никого нет. Во-первых, должен быть хоть кто-то, чтобы потом был кто-то еще. А у меня вообще никого нет, и поэтому я от тебя ухожу.

— Ты несешь чепуху! — кричит он, подходя к окну. Клэр заставляет его отойти, швырнув вниз бейсбольную биту «Луисвилл Слаггер», которую ей услужливо подал Расс. Бита падает на рукоять и вырывает из лужайки кусок дерна величиной с кулак.

— Черт! — орет Стивен, бросаясь к стене дома. — Успокойся хоть на минуту!

— Езжай домой, Стивен. Клянусь богом, я позвоню в полицию.

Тут мне приходит в голову, что по крайней мере один из наших многочисленных соседей, которые стоят на своем крыльце и с растущим интересом любуются зрелищем, опередил Клэр. Такое в нашем квартале случается нечасто.

А Стивен тем временем, бормоча что-то неразборчивое, отходит от стены и снова подходит под окно.

— Я люблю тебя, Клэр, — кричит он ей. — Может, я не самый лучший парень в мире, но я всегда хорошо к тебе относился и пытался сделать тебя счастливой. Если ты хочешь уйти, я не могу силой заставить тебя остаться, но я думаю, что после шести лет брака я заслуживаю хотя бы объяснения. Можешь швыряться в меня, чем хочешь.

Стивен падает на колени, как теряющий сознание боксер в последних раундах, и, тяжело дыша, глядит на Клэр. По его грязному потному лицу катятся слезы.

— Я с места не двинусь, пока ты не спустишься и не поговоришь со мной наедине. Мне надоело уворачиваться.

На мгновение воцаряется мертвая тишина. Клэр смотрит на него и швыряет из окна мое рабочее кресло. К счастью для Стивена, ему все-таки удается увернуться. Я бросаюсь влево, а он вскрикивает и отскакивает вправо. Кресло с тяжелым металлическим скрипом приземляется ровно там, где стоял Стив, колесики шрапнелью разлетаются во все стороны. Кролики спасаются бегством, и я недоумеваю, почему мне раньше не приходило в голову нападать с воздуха. Стивен падает на спину и пронзительно кричит от боли, кажется, что он будет так кричать до следующей недели. А Клэр наверху заливается слезами и скрывается в доме.

Я рывком поднимаюсь на ноги и подхожу к Стивену, который все еще лежит на спине и таращится в небо в кататоническом отупении: так бывает, когда укуришься и облака становятся похожими на героев мультфильмов и бывших девушек. Я нагибаюсь поднять колесико, а потом сажусь на траву рядом со Стивеном и от нечего делать кручу его в руках.

— Извини, что так получилось с дверью, — немного погодя произносит он.

— Забудь, чувак. У тебя были на то причины. Прости за сестру. Непонятно, с чего это она. Правда.

— Она действительно уходит от меня, да?

— Кажется, да.

Он поворачивает голову и смотрит на меня, от волнения у него трясутся губы.

— Почему?

Я потираю ладонью холодное металлическое колесико и глубоко вздыхаю.

— Потому что это Клэр, — поясняю я. — Она такая.

С минуту он обдумывает мой ответ, а потом снова смотрит на небо, медленно кивая.

— Я и правда ее люблю, знаешь?

— Знаю.

Он медленно поднимается на ноги, постанывая от натуги. Правая рука Стивена висит плетью, как будто внутри у него отключилось что-то жизненно важное. Прихрамывая, он идет к своему черному «порше», припаркованному у обочины.