Как острием меча
Шрифт:
С ним за решеткой я срок отмотал.
Годы прошли, ничего не осталось.
А вечностью жизнь казалась.
Нет ни семьи, ни кола, ни двора,
Радости нет. На душе пустота.
Старость глубокая тут наступила.
Годы ползут, но ничто уж не мило.
Мне бы поплакать, на коленях раскаяться.
Мне бы узнать, для чего я родился.
Нет,
Чудо случилось, не ворон накаркал.
В парке однажды парни безусые,
Будто знакомые подсели к дедусе.
Они рассказали, что есть Тот, кто любит.
Даже мысли он каждого слышит.
Коль заблудился, дорогу укажет,
Сил не имеешь, руку протянет.
Дивно, судили уста тех юнцов
О ценности жизни языком мудрецов.
Слушал, вникал я и размышлял…
Как – то себя я вдруг не узнал.
Особым значеньем наполнилась жизнь,
И понял, как важен я, нужен!
Старость лелеять уж смысла- то нет,
Вечную молодость Бог нам дает.
Раненько утром, опираясь на трость,
Спешно дома обхожу. Несу эту весть
"Ты слишком молод
Во взрослые дела соваться!" -
Усвоил с детства я.
Назло как будто, идеи возникали.
Мозги-то мне Всевышний дал.
Но все, кому не лень, те пресекали.
Идеи гасли, росли обиды.
Позже ругали: не с того места
Руки, росли, я неумека, недоумок!
И в равнодушьи полном упрекали.
Уже обиды со слезами не глотал.
Привык. Жена хорошая досталась.
Проблемы на себя сгребла.
Ругалась иногда, но поняла –
Меня теперь упреком не пробьешь.
Не прошибешь уже ни чем.
Старанья взрослых не пропали зря.
С младенчества заложено. Не сгинет.
Теперь я старый немощный,
Но вот опять идеи возникают.
Хочу с детьми я ими поделиться.
"Ты слишком стар
В дела наши соваться!" -
Привычный окрик режет слух.
Скупой слезой боль сердца унимая,
Терплю. Жизнь сломана, пропала.
И вдруг мне улыбнулось счастье!
Бог меня в сотрудники к себе взял.
Я волновался: не смогу я, не сумею!
"Сумеешь, я научу", – заверил Он.
С тех пор служу я Богу
Плечом к плечу
С безусой молодежью даже.
Знакомлю всех со словом Бога.
И помогаю людям надежду обретать:
Нам жить в условиях прекрасных,
Где каждый сможет
Себя всецело реализовать.
***
Я не о том сейчас
Как путаница произошла у нас,
Что вместо Иисуса смерти,
Мы воскресенье празднуем в день Пасхи
Обидная ошибка очень
И непростительная впрочем.
Незаурядная то была смерть,
Чтобы ее из памяти стереть.
Он добровольно кровь пролил,
Чтоб я жила и ты жил.
Без скорби жил, без вопля, боли.
Став жертвой, он подарил нам волю.
Вот в прощальный ужин,
Славя подвиг Божий
И свою жертвенную смерть,
Он попросил, чтоб ежегодно впредь,
Творя в его воспоминанье,
Так в будущем встречалось все собранье.
Да, мы рады Иисуса воскресенью
И все же, можно ли подвергнуть забытью,
Иль чем-то заменить саму смерть…?
Он просил помнить. Помним!
***
Не подчиняя рифме
Встречаешь в жизни совпаденья
Необъяснимые совсем.
Вот и гадай потом над ними,
Что, почему и как.
В одной премалой деревушке
Пришлось немного мне пожить.
Деревня, как одна семья,
Друг друга знают, как пять пальцев.
Я видела симпатии, любовь.
Были и те, кто поважней,
И между ними отношенья посложней.
А в основном все слажено, терпимо.
Но привлекли к себе мое вниманье
Две женщины. Ничем не схожи.
Но обе ни в один дом были не вхожи.
С ними не ссорились, просто чурались.
Угрюма, скрытная одна.
Ее соседка – болтливая простушка.
Но обе работящие, без лени.
На зависть многим – мастерицы.