Как пальцы в воде
Шрифт:
– Немного, – скептически хмыкнул я. – Моя дорогая, расследовать это дело все равно, что искать иглу в стогу сена, в котором ее никогда не было.
– Знаешь, Марк, если бы у меня не было никаких подозрений – я бы даже не задумывалась что-то предпринимать, – сердито парировала женщина.
– Но ведь у тебя нет и конкретных фактов насильственной смерти этой мадемуазель.
– Нет, – резко перебила она. – Но есть чутье.
– Чутье иногда подводит.
– Согласна. Вот поэтому мне и нужна твоя помощь. Если ты ничего подозрительного не обнаружишь в моем окружении – значит, мне нужно будет обратиться
Чуть помолчав, я ответил:
– Конечно, мы все проверим. То, что происходит с тобой в последнее время требует логического объяснения. Ты предположила, что Кристель может быть родственницей Мишель?
– Да. И не только. Возможно, мною, ко всему прочему, движет и обывательское любопытство. Но что в этом плохого? Все мы в той или иной степени любопытны. Ладно, пойду сварю кофе или, может, чай?
– Лучше кофе.
Лора удалилась на кухню, а я раздумывал над ее доводами. Спустя минут семь она возвратилась с красивым, серебряным подносом, на котором стояли чашки, кофейник, сливочник, блюдо с сэндвичами. А затем женщина принесла свежие булочки, тартинки, мармелад, сливочное масло, сахарницу и вазочку с печеньем.
Поставив все на стол, она уселась и, пожелав мне «приятного аппетита», налила в свою чашку с кофе немного сливок и, размешав ложкой, пригубила полученный напиток. Поставив фарфоровую кобальтового оттенка чашку на столешницу, журналистка продолжила: – Детей у мадемуазель Байю не было, но нельзя исключить ее дальнее родство в Кристель, и если я этот факт смогла заметить по внешним деталям… есть шанс потешить свое тщеславие и похвалить себя за проницательность и цепкость. – Лора замолчала и уже с явным удовольствием занялась кофе. – Разве это так невозможно?
– Это, пожалуй, более вероятно. – Я тоже глотнул кофе, без сливок и сахара, но с шоколадным печеньем, особо есть мне пока не хотелось. – Какие ты собираешься предпринять действия в ближайшем будущем? – спросил я, прожевав рассыпчатое «сердечко».
– Кристель возвращается на следующей неделе во Францию. Она мне написала, что высоко ценит мой интерес к ее начинающей карьере и, конечно, понимает значение благожелательного отзыва такого авторитетного критика, как я, в своем будущем.
– Все это интересно, но что в этом криминального или опасного?
– Вот и я так думала, но теперь в этом не уверена. А к какому предварительному выводу пришел ты?
– Определенно я могу сказать только то, что если бы целью было твое, скажем, физическое устранение – все твои земные заботы на данный момент были бы уже решены… Причем окончательно. – Я серьезно посмотрел ей в глаза. – Хотя ты и сама об этом знаешь. Скорее всего, эти, назовем их «странностями», являются психологической атакой. Ты и сама знаешь, что такого рода давление – испытанное и мощное оружие закулисного противоборства в любой сфере деятельности.
– Возможно. Но ты знаешь, что мне кажется самым странным и непонятным в этой истории с Мишель?
– Наверно, факт, на котором ты уже делала акцент, что мадемуазель Байю исчезла из Парижа в тот момент, когда ее наконец заметили.
– Это, во первых,
– Так вот, – продолжила журналистка, облизав коричневую крошку с верхней губы, – почему она возвратилась через год? Выздоровела после тяжелой болезни?
– Может, ей кто-нибудь угрожал?
– Не исключено. Но полагаю, все было намного проще. Она была на содержании у какого-то богача и уехала с ним отдыхать.
– А возвратилась из-за разрыва отношений?
– Да, хотя ее любовник мог быть женатым мужчиной и не готов был связать свою жизнь с актрисой, – она нахмурилась, – не вижу другого объяснения ее поступку: либо любовь, либо деньги, а еще лучше, когда и то и другое.
– Звучит логично. Но можно выстроить немало версий, но как найти подтверждение хотя бы одной из них?
– Вот поэтому мне и нужна помощь твоего коллектива, – эмоционально воскликнула женщина.
Я с ухмылкой посмотрел на нее:
– Ну тогда тебе сейчас придется потрудиться.
Лора вновь чуть наклонила голову и хитро прищурилась:
– Написать свое расписание на ближайшее время?
– Почти. И я бы выпил еще чашечку кофе.
Женщина пошла на кухню, а я направился в туалет, захватив на обратном пути свой блокнот и ручку. В ожидании Лоры мои размышления вновь, приняв независимое от моего желания решение, принялись обкатывать ту же колею, уже и так зеркальную. Что они хотели там найти, кроме тех версий, которые были проанализированы мною тысячу раз? Вряд ли даже миллионный повтор этого пути внесет в мои рассуждения что-то новое. Устав бороться с этим обстоятельством, я остался безвольным наблюдателем. Такая пассивность длилась минут десять. Приход Лоры совершил то, что не удалось мне: на фоне солнечных лучей фигура женщины приобрела золотистый ореол, подчеркнув ее женственность и сексуальность. Мои мысли вдруг опомнились, но мой рассудок проявил редкое и потому особо ценное целомудрие.
Выпив полчашки кофе, я посмотрел на Лору, которая эротично облизывала ложку с мармеладом, не скрывая своего наслаждения. Не специально ли она меня провоцирует? – подумал я. И оторвавшись от весьма привлекательного зрелища, подытожил:
– Первую и самую несложную проверку мы начнем незамедлительно. Ты накануне вечером будешь присылать мне свой распорядок следующего дня. В некоторых комнатах дома я установлю скрытые видеокамеры. Займемся проверкой предполагаемой тобою слежки. Ну а затем будем исходить из полученных результатов. Если ты не можешь успокоиться… я имею в виду твой предвечерний мандраж – могу приехать вечером и остаться у тебя до утра.
– Только в качестве любовника, – засмеялась Лора. – Нет, Марк, сейчас я почти не боюсь. И ты же понимаешь, это не выход.
Безусловно, она была права. Я открыл свой блокнот и попросил журналистку перечислить имена всех тех, кому она могла – «по секрету!» – рассказать о своем расследовании.
– Сейчас я понимаю, что допустила ошибку. Просто не думала, что разговоры об актерских способностях Кристель, ее отказе в интервью, о Мишель, которую почти и не знали, таят в себе опасные секреты. Поэтому я откровенно высказывала свое восхищение Кристель, вспоминая в связи с этим и Мишель Байю…