Как погасло солнце
Шрифт:
Но еще никогда ни одного Владыку не называли Властелином Солнца. Бывали империи солнца, бывали короли-солнце. Но Властелинов Солнца еще не бывало.
А теперь вся Огогондия, а за ней и другие страны стали именовать Дино Динами только так - Властелин Солнца.
От частого употребления всякого рода словосочетания или теряют смысл, или, наоборот, приобретают его. И как раз последнее случилось с этим образным выражением - Властелин Солнца.
Сначала Попечителя так только называли, а потом стали верить, что раз его так называют, значит так оно и есть.
На далекой планете
И по улицам Огого начали шагать упитанные молодчики. Распевая воинственные песни, они призывали вступать в Союз солнцепоклонников (в дальнейшем именуемый СС) и в честь Властелина Солнца устраивали по ночам факельные шествия под аккомпанемент марша солнцепоклонников.
Гениален наш Дино
И непобедим.
Лишь ему
Подчиняется Солнце...
Иго-го,
И горды славным кормчим своим,
Ого-го, ого-го,
Огогондцы!
Мы идем, и победа
Нас ждет впереди.
Вся планета
От страха трясется.
Ты го-го,
Ты, горячее Солнце, свети,
Ого-го, ого-го,
Огогондцам!
Глава десятая
А тому, кого величали Властелином Солнца, с каждым днем становилось все хуже. Координация движений у него все больше разлаживалась. И теперь, когда он шел, правая рука его беспрерывно крутилась, напоминая вращение пропеллера. И чем быстрее кибер шел, тем пропеллер быстрее вращался.
В его речи появился так называемый "эффект испорченной пластинки", и он мог без конца повторять одно и то же слово.
Он все чаще хандрил, и беспричинная злость перемежалась только вспышками ярости.
Сочетание собственных технических дефектов с моральными, перешедшими к копии от оригинала, давало себя знать.
– Вот что, приближенный, - мрачно сказал однажды кибер во время очередного приступа меланхолии.
– Мне все надоело! Зачем ты втравил меня в эту историю?
– Простите, я не понимаю, о чем вы говорите, Ваше Равенство, - осторожно ответил Урарий.
– Прекрасно понимаешь. Зачем ты научил меня свергать правительство? У, интриган! Я не хочу быть оригиналом! Я опять только ко... пятьтолькоко... пятьтолькоко, - кибер нетерпеливо стукнул себя в грудь, - я опять только копией хочу быть.
– Но, господин Попечитель...
– Я тебе не Попечитель. Я копия! Копия - и все! Где мой оригинал? Это из-за тебя он исчез! Верни мне его сейчас же!
– Это невозможно! Как я его могу вернуть?
– Не мое дело!
– Ваше Равенство, ну зачем вам какой-то оригинал? Вы же самый настоящий Дино Динами. Властелин Солнца, Великий Попечитель, - ласково пытался уговорить кибера приближенный.
– Вы же мудрейший из мудрых, величайший из великих, равный среди равных.
– Нет, я не равный!
– упорствовал кибер.
– Я не Дино, я не Динами! Я вообще не человек!
– Но этого же никто не знает!
– Так будут знать! Пусть знают. Я хочу, чтоб знали!
– И, вращая правой рукой, он бросился к дверям кабинета и распахнул их.
– Эй, приближенные! заорал он.
– Все ко мне!
– Приближенные, к Попечителю! Приближенные, к Попечителю!
– разнеслось по коридорам, и со всех сторон "хижины" устремились
И странное дело: у каждого приближенного, словно пропеллер, вращалась правая рука, и поэтому казалось, что приближенные не сбегаются, а слетаются к своему владыке.
Вот увешанный аксельбантами офицер выскочил из комнаты и тоже побежал. Но бежавшие рядом смотрели на него с таким удивлением и недовольством, будто он допустил какую-то бестактность. Да и сам офицер чувствовал, что ведет себя как-то не так, как нужно. В чем дело? Ах, боже мой, он почему-то не знал, что теперь принято вращать рукой. Ну конечно. И офицер тоже начал вращать и, слившись со всеми, свой среди своих, полетел на зов любимого Попечителя.
– Слушайте все!
– закричал кибер, когда кабинет наполнился приближенными.
– Слушайте все и сообщите всем: я вообще не че... обще не че...
– И кибер с яростью стукнул себя в грудь.
– Я вообще не человек! Вами правит не человек. Не человек!
Даже привыкшие ко всему приближенные растерянно молчали.
– Не человек!
– кричал кибер, и крик его гулко разносился по всей резиденции.
На обнесенном высоким забором плацу в этот день, как обычно, происходили учения роботов. Глядя на них, можно было подумать, что это манекены, которые сбежали с витрин и собрались здесь для своих манекенных дел.
А впрочем, нет. Любой стереотипный манекен выгодно отличался бы от робота своей индивидуальностью.
А роботов делали одинаковыми не только одинаковые синие спецовки, одинаково размеренные движения и одинаково обессмысленные лица. Было что-то еще, что заставляло роботов становиться неотличимо похожими друг на друга. Может быть, отсутствие чувств. А скорее всего отсутствие воспоминаний. Видимо, человеку все время нужно чувствовать и помнить, что он человек! Человек! Даже если ему стараются внушить, что он сверхчеловек или просто пыль на ветру, он все равно должен быть человеком.
Сегодня роботы приобщались к труду. Делалось это так: в противоположных углах плаца стояли две бочки. Каждый робот, сначала набрав ведро воды из одной бочки, бережно переносил воду во вторую, а затем, зачерпнув из второй бочки, переливал воду обратно в первую. Таким образом, работа не прекращалась, и круг роботов неторопливо и беспрерывно вращался по часовой стрелке.
– Робот 17 дробь 15, в процедурную, - раздался голос по радио.
– Повторяю: робот 17 дробь 15, в процедурную!
И, подчиняясь приказу, из круга вышел ничем не отличающийся от прочих робот и, не выпуская ведра, тупо глядя перед собой, размеренным шагом направился к зданию.
– Робот 17 дробь 15, - бесцветным голосом доложил он, входя в процедурную и закрывая за собой дверь.
– Здравствуйте, господин Попечитель, - торопливо подбежал к вошедшему Котангенс.
И только теперь Дино Динами разрешил себе стать похожим на человека.
– Зачем ты меня вызвал?
– недовольно спросил он.
– Конспирации не соблюдаешь!
– Ваше Равенство, потрясающая новость! Кибер сам признался, что он не человек!
– Не может быть! Сам?
– Да, да, признался. При всех. В газетах даже написано.