Как предать Героя
Шрифт:
Он вдруг несколько занервничал и смутился. Песнь АлаЯрости славной никак не назовешь.
И вокруг по берегам из пастей других Мятежных драконов, не открывавших глаз, понеслись те же хриплые голоса и присоединились к отвратительному механическому хору.
–
Драконы снова запели, на сей раз громче.
И…
ЩЕЛК!
Веки бритвокрыла резко распахнулись, глаз бритвокрыла зафиксировался на Мухрюнделе с задумчивостью столь же ласковой и разумной, как взгляд большой белой акулы.
Вертокрут открыл глаза одновременно с бритвокрылом и потянулся длинным, отвратительно толстым и волосатым языком к отчаянно трепыхающимся крылышкам Мухрюнделя в надежде оторвать хоть одно. Извините, но это правда.
Медленно-медленно бездонная пасть бритвокрыла распахнулась до предела. В глубине его глотки, в огненных железах, словно мелкие злые шершни, таились два маленьких ядовитых дротика. И теперь они были готовы вылететь из жуткой пасти…
На сей раз, когда песня дошла до строчки «испепелите людей огнем», бедный глупый Мухрюндель наконец-то сообразил, что дело плохо. Эти драконы оказались вовсе не дружелюбными и не милыми. На самом деле все совсем наоборот.
Выражение добродушного изумления резко превратилось в бредовую панику. Веселый хвостик развернулся и жалобно повис, а Мухрюндель заскулил, пятясь:
– Извините, дядюшка… Где выход? Кто-то чихнул? Не падай духом! Покинуть корабль!
Невидимо спикировав вниз на спине Смертеня, Иккинг выхватил Мухрюнделя из воздуха, сунул в заплечный мешок и тут же взмыл вверх снова.
И успел он в самый распоследний момент, потому что – ДЫНЦ! ДЫНЦ! – прожужжали у них над головами маленькие электрически-желтые и чернильно-черные дротики, когда бритвокрыл опорожнил огненные железы.
Одно хорошо – волкозубы прекратили атаковать льдину. При первых признаках пробуждения Восстания они удрали прочь и растворились во тьме искалеченного леса. Те, что были в реке и пытались забраться на льдину, погрузились обратно в воду и по-лягушачьи бросились врассыпную. Они-то безошибочно распознали опасность.
Сморкала никакой благодарности за исчезновение волкозубов не испытывал. Благодарность – это было вообще не по его части.
– Что вы делаете, вы, медузоголовые ИДИОТЫ! Это так вы людей спасаете? Вы ж перебудили всех Мятежных драконов! – шипел он в недоверчивом ужасе. – А они позовут Ярогнева!
Ситуация стремительно выходила из-под контроля.
Драконы по краям реки резко перешли от застывшей сонной неподвижности к дикой лихорадочной жизни. Жуткая песнь Драконьего восстания гремела вокруг юных викингов, а льдина, удерживавшая на плаву Сморкалу, Камикадзу и спящего Урагана, неслась вниз по течению. Боевой гимн звучал так пронзительно и громко, что сам по себе наносил вред людям. Драконы визжали, как гарпии,
– Пороги… – в ужасе выдохнул Иккинг, глядя вниз на бурлящую, пенную воду.
Впереди по курсу льдины из воды, словно чертовы зубы, торчали острые, зловещего вида скалы.
И что еще хуже, вдали раздавался гулкий рев, явственно различимый в неподвижном ночном воздухе. Что это за шум, рокот надвигающейся грозы?
Ох, ради Тора.
Иккинг внезапно вспомнил, что при впадении в океан вот эта самая река падает со скалы гигантским водопадом, самым большим в Варварском архипелаге.
– Водопад! – заорал Иккинг. Таиться уже не было никакого смысла. – БРОСАЙТЕ ЛЬДИНУ, А ТО УГОДИТЕ В ВОДОПАД!
3. План идет наперекосяк
Мятежные драконы атаковали в полную силу. Пение их достигло оглушительной громкости. Они пикировали, ныряли, визжали, метали отравленные дротики, жуткий огонь и взрывающиеся молнии.
Камикадза со Сморкалой поливали проносящиеся на бреющем кошмары стрелами и отчаянно цеплялись за кренящуюся льдину, бешено несущуюся вскачь по реке, словно неуправляемые санки. А Ураган, верховой дракон Сморкалы, как ни странно, продолжал крепко спать.
Рев водопада ниже по течению становился все громче, превращаясь в великий водяной гул. Даже в ночной тьме можно было различить клубящееся облако брызг, вспухающее над лесом впереди, словно тучи над курящимся вулканом.
Водопад был уже совсем близко. Еще один поворот, и они полетят в пропасть.
Иккинг с Рыбьеногом сеяли хаос и неразбериху, стреляя по атакующим драконам со спины практически невидимого Смертеня. Но драконы нападали в таких кошмарных количествах, что захват льдины был делом нескольких минут.
– ИЙЙА-АОУ!
Еще один бритвокрыл сиганул со скалистого берега и со злобной ухмылкой стервятника приземлился на край льдины. Острые крылья проскрежетали по краям маленького островка. Льдина отчаянно закачалась и едва не ушла под воду.
– Этот план точно пошел наперекосяк… – прошептала Камикадза, когда бритвокрыл приготовился броситься и располосовать их и…
БАМС!
Брыкающийся, гарцующий ледяной островок врезался в утес и рассыпался вдребезги… катапультировав Камикадзу, Сморкалу и бритвокрыла с Ураганом в ледяную реку.
Окунувшись в холодную воду, Ураган наконец проснулся. С тревожным воплем бедное животное попыталось плыть, силясь распутать мокрые крылья в хаосе ревущих порогов.
Сморкалу, по-прежнему прикованного к Урагану длинной цепью, потащило следом, непрестанно колошматя о камни.
Словно неряшливое пугало, Рыбьеног бешено спрыгнул со Смертеня на спину Ветрогону, в надежде успеть перехватить Камикадзу. Иккинг гнал Смертеня вперед, а Рыбьеног направил Ветрогона вниз, сквозь дождь бритвокрыльих дротиков, к подпрыгивающей на волнах белобрысой голове.