Как прелестна роза
Шрифт:
Губы Кейна давили все сильнее, небритый подбородок корябал ее нежную кожу.
А потом его язык вонзился в ее рот. Девушка от неожиданности на мгновение оцепенела и не успела прикусить его зубами. Резко дернув головой, она высвободила свои губы и, дрожа от ужаса, уставилась на насильника.
Кристал смотрела на лицо Кейна, освещенное тусклыми отблесками костра: оно было безжалостным. Ничто не остановит этого человека. Перед ним была поставлена цель — изнасиловать, унизить ее, доказав банде свою благонадежность, — и он не отступится. Он искромсает ее гордость, достоинство и самоуважение, но разве это высокая цена за несколько минут удовольствия?
Кейн опять поцеловал Кристал, но на этот
— Черт, — пробормотал он, глядя на размазанное красное пятно на своей ладони, которой он провел по губам. Кристал воспользовалась заминкой и кинулась прочь от разбойника, но он успел ухватить ее за лиф платья. Ткань на плече затрещала, и на траву посыпались крошечные черные пуговички. Взору Кейна и всех остальных разбойников предстала белая плоть, вздымающаяся под шнуровкой корсета. Кристал инстинктивно прикрыла ладонями грудь. Непростительная ошибка. Кейн мгновенно прижал ее к себе. Глаза его светились триумфом, но, как ни странно, он, кажется, вовсе не был доволен своей победой.
— Да простит Господь твою душу, если в ней нет ни капли милосердия ко мне, — прошептала Кристал, но Кейн поцелуем заглушил язвительные слова девушки. Обладая физическим превосходством, он заставил ее разжать губы, и Кристал ощутила на своем языке соленый металлический вкус его крови. В нос ей ударил отвратительный запах возбужденного тела, запах волка, изнемогающего от вожделения. В горле заклокотал всхлип.
Кристал что было мочи отбивалась от своего насильника, но он, как и в салуне, в очередной раз доказал, что в драке она ему не ровня. Очень скоро ее кулачки заныли от боли, губы саднило от тщетных попыток высвободиться из-под мужских губ. Мало-помалу девушка ослабела, и Кейн подчинил ее своей власти. У нее больше не было сил сопротивляться. Теперь ему осталось только распластать ее на земле, задрать на голову юбки, и он мог беспрепятственно насиловать ее на глазах у своих дружков. И даже панталоны стягивать не надо, так как шов между ног разошелся. Он осквернит ее непорочное тело, лишит ее девственности, которую она свято оберегала и пестовала все эти годы, и вместе с поруганной невинностью исчезнет и та девушка, которая жила в глубине ее души. А на смену ей придет другая — униженная, ущербная.
У Кристал подкосились ноги; рука Кейна, подхватившая девушку под ягодицы, не позволила ей упасть. Разбойники продолжали хохотать, улюлюкать, хлопать в ладоши, довольные тем, что Кейн сломил ее сопротивление. Каким же чудовищем нужно быть, чтобы творить такое с женщиной, рассеянно подумала Кристал. Кейн держал ее одной рукой за талию, большим пальцем давя на грудь, но девушка едва ли ощущала это; сознание ее затуманилось. Когда он прекратил ее целовать и повел прочь из освещенного пятачка, Кристал уже была в полуобморочном состоянии. Переступив границу, за которую не проникали блики костра, девушка увидела ветхую постройку с односкатной крышей, которая, казалось, в любой момент может рассыпаться. Кейн поволок Кристал за эту постройку, словно ему было стыдно насиловать ее прилюдно.
Разбойники вдогонку засвистели, затем один за другим постепенно замолчали. Представление окончено; теперь они будут слушать. Кейн толкнул девушку на землю. Под ее юбкой захрустели иссушенные летним зноем сосновые иголки, но земля была студеная, и шок от соприкосновения с холодным привел Кристал в чувство. В последний раз собравшись с силами, она попробовала оказать сопротивление и разорвала под мышкой платье. Бандиты, похоже, обрадовались, когда до них донесся треск рвущейся материи. Они что-то забормотали, а один из мужчин даже хохотнул. Наконец Кейн перехватил руки девушки
Ощутив на себе тяжесть его рослой стройной фигуры, Кристал задышала учащенно, глотая ртом воздух. Она приготовилась к самому худшему. Сейчас, сейчас он начнет расстегивать брюки. Терзаемая безысходностью, девушка пыталась забыться, отрешиться умом от своего тела, чтобы не тронуться рассудком от позора и горя. Пусть она пострадает только физически.
— Кричи, — выдохнул ей в ухо Кейн и крякнул, перенося тяжесть своего тела на другую руку.
Кристал закрыла глаза, отказываясь повиноваться его приказу. Он еще и издевается. Она была рада, не видит в темноте лица своего насильника.
Кейн застонал и опять заерзал на ней.
— Я сказал — кричи, охай, визжи, — прошепт он. — Давай, не молчи.
Веки девушки разжались сами собой. Теперь она проклинала темноту, мешавшую ей рассмотреть лицо Кейна. Наверное, он опять пытается обмануть ее, но Кристал показалось, что в его голосе прозвучали нотки сочувствия и желание помочь ей.
Кейн вновь переменил положение, втиснув ноги между ее бедрами. Кристал чувствовала на себе каждую клеточку его мускулистого тела, однако он по-прежнему лежал в брюках и не думал задирать на ней юбки.
— Я сказал скули, черт бы тебя побрал, — рявкнул Кейн, зашуршав сосновыми иголками.
Девушка повиновалась.
Похныкивание получилось не очень убедительным, так как она была сбита с толку и смущена. Тоненький дрожащий писк, слетевший с губ девушки, прозвучал как мольба. Разбойники по другую сторону сарая снова загомонили, возбужденные ее смирением.
— Еще, — буркнул Кейн, на этот раз довольно сердито.
Кристал вдруг поняла, что он делает. Всхлип застрял в горле. Этот разбойник распоряжается ее жизнью, словно Бог. Погибнет она или спасется — все зависит только от него. И сейчас ему вздумалось пощадить ее. Он — преступник, негодяй, который почему-то решил не творить над ней зло. И, тем не менее, Кристал захлестнула волна безумной благодарности к этому человеку за то, что он не стал глумиться над ней.
Кейн стонал все громче, как бы сгорая от нетерпения поскорее утолить жажду своей плоти. Кристал заплакала, не в силах совладать с обуревавшими ее разноречивыми чувствами. Наконец он издал какой-то дикий выкрик, вырвавшийся из самой глуби его существа, и, затихнув, лег на нее в ожидании реакции своих дружков: поверят они в этот обман или нет?
Тишину нарушали только приглушенные рыдания девушки. Разбойники молчали. Потом они все разом заговорили, словно и вовсе не прислушивались к тому, что происходило за сараем.
Кристал пришла в себя. Грузное тело Кейна вдавливало ее в землю. Спина заледенела, но груди было тепло, потому что она тесно соприкасалась с его грудью. Кейн дышал тяжело. В ней эхом отдавалось биение его сердца.
— Почему?.. — прошептала девушка, но Кейн, коснувшись ее губ, не дал Кристал докончить вопрос.
— Если ты кому-нибудь заикнешься об этом, я погиб, — тихо, но резко произнес он. — Хуже того, тебя тоже убьют.
Девушка кивнула, хотя никак не могла понять, почему же Кейн все-таки помогает ей. Ему ничто не мешало изнасиловать ее, и, однако, он устроил настоящий спектакль, чтобы остальные бандиты не заподозрили обмана. А ей вреда не причинил. Может быть, думала Кристал, хотя всем своим существом восставала против этой абсурдной мысли, может быть, он такой же, как она. Может быть, под суровой безжалостной оболочкой преступника скрывается другой человек, добрый и порядочный, не чуждый сострадания и милосердия, который из-за несправедливостей жизни вынужден постоянно прятать свое истинное «я» и поэтому только в исключительных, редких случаях сбрасывает неприглядную маску.