Как прикажете, Королева!

Вулф Энн

— Боб, с тобой все в порядке?

Боб посмотрел на племянницу и вымученно улыбнулся.

— Все в порядке, детка. Никак не могу отойти от вчерашнего.

Джекки сразу поняла, что он врет. Лицо у Ловкача было неестественно бледным, под глазами залегли синяки. Когда он перебирал с выпивкой, и то выглядел куда лучше.

— У вас, как я погляжу, собралось целое общество любителей выпить, — усмехнулась Сьюки. — Не пора ли подумать о здоровье, господа? Во всяком случае вам, Джекки. Бадди и вашему

дяде едва ли еще можно помочь, а вот вы пока молоды. Но, учтите, это преходящий недостаток.

— Спасибо, я как-нибудь разберусь, — огрызнулась Джекки. — Слушай, Боб, а может, тебе прилечь?

Боб помотал головой, а в гостиную вошла Вирджиния Фальстаф с подносом, на котором дымилась еда. Джекки, не привыкшая к прислуге, предложила ей свою помощь и принялась расставлять тарелки на столе, чем вызвала усмешку у Сьюки.

С каждой минутой эта девица бесила Джекки все сильнее. Она не просто не стеснялась своего снобизма, она выпячивала его, гордилась им, словно это было величайшее достоинство, а не недостаток.

Интересно, подумала Джекки, ставя тарелку перед Мартином, что было бы, если бы мистер Ламберт лишился всех своих денег? Стала бы эта особа водить дружбу с голодранцем?

В целом ужин прошел без эксцессов, если не считать бесконечных пикировок между Бадди и Сьюки. Джекки в них уже не встревала — ее беспокоило состояние Боба. Он вяло ковырял в тарелке, скорее делая вид, что ест, нежели действительно принимая пищу.

Мартин тоже молчал. Джекки показалось, что он чем-то удручен. Возможно, причина его мрачности крылась в том, что она, Джекки, занимала сейчас то место, на котором должна была находиться Сьюки.

Эта мысль почему-то оказалась для Джекки куда более болезненной, чем она могла предположить. Конечно, она не виновата в том, что так вышло, — Мартин сам сделал свой выбор, но все же… И все же Джекки чувствовала себя так, словно отняла у Мартина право на счастье, на любовь.

Она вспомнила историю, рассказанную Джереми. Кто бы мог подумать, что у нее с Мартином так много общего? Оба сироты, оба потеряли родителей, хоть и по разным причинам. Обоих воспитывали чужие люди, только Джекки искренне и горячо любила Боба, а Мартин никогда не питал к своей тетке подобных чувств.

После ужина Джекки все-таки уговорила Боба прилечь в своей комнате. Бадди предложил Джекки прогуляться по вечернему городу, и она согласилась.

— Думаю, оставаться в этой компании тебе не улыбается так же, как и мне, — усмехнулся Бадди. — А я могу показать тебе кое-что интересное.

Интересным оказалась крыша на одном из зданий, куда Бадди провел свою приятельницу через черный ход.

— А если нас застукают? — шепотом спросила Джекки, когда они остановились возле узенькой лестницы, ведущей к выходу на крышу.

— Не

беспокойся, детка, не застукают, — хмыкнул Бадди. — А если и застукают, я знаю, как с ними разобраться. Полезай, а я, если что, тебя подстрахую.

На крыше было прохладно, но Джекки даже ахнула от восхищения: такой удивительный вид открывался на город и ночное небо.

— Ну как? — тихо спросил у нее Бадди, и Джекки ответила:

— Просто супер. Как ты нашел это место?

— Писательский секрет. Иногда я прихватываю с собой ноутбук и прихожу сюда работать.

— О чем ты пишешь, Бадди? — полюбопытствовала Джекки, устроившись на крыше в позе йога.

Бадди устроился напротив нее.

— О чем? Да так, обо всем понемногу. О жизни, любви, о придурках, вроде себя и Марти.

— Не такие уж вы придурки, — улыбнулась Джекки. — Не знаю, как Марти, а вот ты клевый парень.

— Ох, не смущай меня, миссис Ламберт, — полушутливо-полусерьезно произнес Бадди. — Я и так с трудом сдерживаюсь, чтобы не увести у Марти его женушку.

— Да ладно тебе, — засмеялась Джекки. — Я не в твоем вкусе.

— С чего ты взяла? — поинтересовался Бадди, не сводя с нее своих прозрачно-голубых глаз.

— Марти сказал, ты никогда не женишься. А я из тех, на ком женятся.

— Иначе нельзя?

— Нет, — хмыкнула Джекки.

— Значит, придется жениться.

— А как же ждать целый год? — окончательно развеселилась Джекки.

— Я бы с радостью подождал и два, если бы был уверен, что ты не увлечешься этим засранцем.

— Ты сейчас про Марти?

— Про кого же еще… — Бадди задрал голову вверх, к небу, и Джекки так и не смогла понять, шутит он или говорит серьезно.

— Глупости, я никогда не смогу влюбиться в такого! — выпалила Джекки.

— В какого такого? — поинтересовался Бадди, разглядывая выпроставшееся из-под лоскута ночного неба бледное личико луны.

— В холодного сноба. Они со Сьюки — два сапога пара.

— Ошибаешься, детка. Сьюки — циничная и расчетливая стерва. Мартин пляшет под ее дудку, это верно. Но он не так уж и расчетлив, скорее наивен и даже… немного труслив. Он боится сделать что-то не так, остаться в одиночестве, без денег, без друзей.

— Но ты ведь не откажешься от него, если он станет бедным? — спросила Джекки.

— А ты как думаешь? — не поворачивая к ней лица, полюбопытствовал Бадди.

— Думаю, нет.

— Ты еще очень наивна, детка, хотя такую банальщину тебе уже наверняка не раз говорили.

— Говорили, — улыбнулась Джекки и тоже посмотрела наверх. — Но мне, если честно, плевать.

Звезды были яркими, но удивительно холодными. Джекки почему-то вспомнилось красивое лицо Мартина. Он тоже был холодным, как одна из этих звезд.