Как приручить дракона 3
Шрифт:
С такими подонками разговор должен быть короткий. Дрыном — в харю. И ногой стол опрокинуть, чтобы придавило гада и не ушел от правосудия…
Внизу, похоже, ничего не поняли. Там продолжался бой, и парнишке — противнику Кузевича — уже дали попить заряженной водички. И он пер вперед как ненормальный, не обращая внимания на крепкие лоу-кики десятиклассника. У обоих были разбиты лица, оба дышали надсадно, но этот Зебра — он, похоже, поймал режим берсерка и теперь готов был вывернуть соперника наизнанку. Да что там соперника — врага! Для него действо на ринге перестало быть поединком,
— Э-э-э-э!!! — возмущенно заорала публика. — Шо за фигня? Хто в ринге? Уберите его!
Кацура обернулся на звук удара подошв о доски и ошалело глянул на меня.
— Какого…
— Н-на! — я врезал ему дрыном прямо в грудак, наотмашь, и маститый сиамский боксер отлетел на метра полтора, не меньше, сшибив при этом раздухарившегося Зебру.
— Серафимыч? — удивился Кузевич.
— Неуд, Ваня, — сказал я. — Кол по поведению. Мигом с ринга, тут сейчас совсем дерьмо начнется!
— Я прикрою, а? — от такой его реакции мне даже стыдно стало.
Я ему вроде планы поломал, спалил на горячем и вообще — в бой вмешался, он стоит тут, носом шмыгает из которого кровища течет, однако что говорит? «Прикрою!» Мужик, а?
— У «Моремана» встретимся, вали отсюда! — рявкнул я, и крутанул балясину над головой так, что загудел воздух.
На ринг лезли Сивуха с Лазаревым и еще два каких-то мужика опасного вида.
— Пепеляев, ты охерел? — орал Сивуха. — Ты че, попутал что-то?
— Это ты попутал. Вы все попутали! — я мигом присел и удар длинной деревяшки пришелся по голени одного из незнакомых мужиков.
Палкой по голени — это тошно.
— Дерьмовые ланисты! — я затылком почувствовал движение — и ткнул дрыном назад, и Лазарев тонко завопил, поймав конец моего шеста междудушьем.
Наверху, на балконе, орали от восторга. Кажется, кто-то даже снимал на телефон… Гости из сервитута? Из секундной неуместной задумчивости меня выдернул громкий хруст: Сивуха прыгнул на дрын и сломал его. И получил по башке обломком, который остался у меня в руке. Метровой деревяшкой прилетает в общем-то не слабее, чем двухметровой.
— Ау, ять! Пепеляев, ты охерел! Ты уже труп, понял?
— Йа-а-а? — я даже не знал — злиться мне или удивляться, их уверенность в собственной правоте и безнаказанности меня просто поражала. — Н-на!
Я дал ему по голове второй раз. Может быть — зря. Крепко получилось, не помер бы… Сивуха рухнул на ринг рядом с остальными, и я остался с Лазаревым один на один. И он смог меня удивить — кинулся мне в ноги и опрокинул меня на спину, и принялся дубасить! У меня аж дыхание перехватило, и искры из глаз посыпались, вот тебе и физрук! Дракон молчал — ничем не помогал мне, кроме того, что у меня уже и так было. Честно — я растерялся на пару секунд и как-то упустил момент, когда толстые пальцы Лазарева вцепились мне в шею и начали душить. Я сначала рефлекторно пытался оттолкнуть его правой рукой, упершись ему в грудь, а потом наконец вспомнил чертово айки и, ухватив его за
Такого физрук точно не ожидал и подался вниз и вперед, и его мясистый нос оказался как раз напротив моего лица.
— О, ДА-А-А! — сказал дракон и вцепился в него зубами.
— Уй-юй-юй! — заорал Лазарев. — Ай-яй-яй!
Я выплюнул что-то изо рта, пинком сшиб его с себя, вскочил и огляделся.
Совершенно спокойно, перешагивая через травмированного Сивуху и обходя Кацуру, который тер себе отбитые ребра, ко мне двигался тот самый дядечка в рубашке в полосочку. Маг-целитель!
— Достаточно поиграл в героя? — спросил он, приближаясь вплотную. — Ты кто — местный Робин Гуд?
— Не-а, — откликнулся я. — Я — Робинзон Пузо.
— Хохмач? — он вдруг схватил меня за руку и его ладонь засветилась синим, как эти фосфоресцирующие браслетики у спелеологов в американских фильмах. — Лежать, падаль.
А потом удивленно уставился на меня, и ухватил за вторую руку.
— Лежать, я сказал! — его голос уже звучал не так уверено.
— Не работает? — участливо спросил я, а потом врезал ему коленом по яйцам, ладонями — по ушам, а когда он упал — добавил пинка в солнечное сплетение.
И потянулся за телефоном.
— Иван Иванович? Это Пепеляев беспокоит. У меня тут магическое преступление в земщине, да. На меня целитель напал… Откуда я знаю! В рубашке, в полосочку. Ухватил меня за руки и у него ладони засветились. Понятия не имею! Не может говорить, не слышит, у него из ухов кровь течет… Что? Из ушей? И из ушей тоже течет, да. Тут вообще нелегальные подпольные бои и букмекерская контора. Несовершеннолетние в качестве гладиаторов, а? Конечно, во всем признаются!
Я размахнулся и врезал палкой Кацуре поперек рожи, потому что он тоже попытался достать телефон — свой, понятное дело. Кацура рухнул на доски ринга.
— Признаются, говорю! Спорткомплекс «Рассвет», это на военном городке… Да, позвоню Криштопову, пока вы не прибудете…
— ТЕБЕ КОНЕЦ, ПЕПЕЛЯЕВ! — заорал кто-то с балкона.
— Улица Мира, дом три! — выкрикнул в ответ я и продемонстрировал средний палец. — Заходи в любое время, скотина! Или спустись прямо сейчас сюда, если ты мужчина!
Конечно, никто не спустился. Хорошо орать из темноты, да? Особенно хорошо — если в подпитии. Потом главное реально в драку не ввязываться, и можно всему городу триста раз рассказывать, как «я бы его одной левой, вертуху бы ему прописал, урыл бы его…»
Я сильно побил их всех — двух охранников, Лазарева, Сивуху, Кацуру и Стельмаха, а потом сложил кучей на ринге. Черта с два они могли теперь самостоятельно «Рассвет» покинуть, не при таких-то ушибах нижних конечностей. За Стельмахом для этого пришлось сходить наверх и выгрести его из-под стола. А мага-целителя я связал его же одеждой — брюками и ремнем, в рот — полотенце запихал, а на личико — рубашку замотал, черт знает зачем. Чтобы заклинания произнести не мог, наверное. И вышел на улицу Криштопова встречать. Никакого привратника, который слил мне информацию про бой Кузевича, там уже не было. Зато был сам Кузевич. Все разбежались — и бойцы, и зрители, а он — остался.