Как разрушить мою подростковую жизнь
Шрифт:
На этот раз он повернулся ко мне. Его черты лица напряглись.
– Поэтому ты заменила меня Нейтаном.
Жестом я попросила его развернуться.
Повернувшись к окну, он повторил:
– Ты заменяла меня Нейтаном. Я понимаю. Эми, не нужно объяснять очевидное.
– Я признаю это, - тихо сказала я.
– Я целовалась с Нейтаном. Дважды. Он хорошо целуется. Ладно, в первый раз это было ужасно, но во второй раз намного лучше.
– Не хочу это слышать, - напряженно сказал Эйви.
–
– Я не убегал.
– Ты ушел так быстро,что я даже сообразить не успела, - сказала я, положив руку на его бедро.
Мне нужно, чтобы он понял, как сильно я о нем забочусь.
Может ли прикосновение выразить то, насколько он нужен мне? Может ли прикосновение показать, что в моей груди зародилась пустота, которую залечить может только он?
Он посмотрел на мою руку.
– Разве ты не сообразила?
– Я не просто так тебя похитила, ты же понимаешь. Останься со мной, Эйви. Давай вместе забудем о моих ошибках, моих дурацких заморочках и сомнениях. Боже, я люблю тебя.
Я жду его ответа и не важно, каким он будет. Моя любовь не дрогнет. Я могу перечислить одну и даже сто одну причину, почему я люблю его.
Между нами есть связь и каждый раз, когда мы смеемся, ссоримся или целуемся она только крепнет... Беспокойство прожигает меня изнутри, когда его нет рядом.
Мне спокойнее, когда мы вместе.
Он служит в армии, я знаю. Я не скоро вновь его увижу. Может быть, он сможет отпроситься летом в увал, а может нет. Это не важно. Будь, что будет.
– Иди сюда, - сказал Эйви.
Я посмотрела на маленькое пространство между нами, на подлокотники и подстаканники.
– Эмм... Эйви, куда ты хочешь, чтобы я пришла? Здесь не так уж много мест.
– Ты умная. Догадайся.
Не спрашивайте, почему мой пленник осмелился приказывать мне. Сейчас я совсем не против. Я полностью его поддерживаю.
Я перелезла подлокотники и удобно устроилась на его ногах.
– Я эгоист, - сказал Эйви. Его темно шоколадные глаза пристально смотрели в мои глаза.
– Я не хочу тобой делиться, - он наклонился и что-то сказал на иврите, что было очень похоже на ругательство.
– Мое же самолюбие ударило по мне, когда я узнал, что ты целовалась с Нейтаном. Я оставил тебя, потому что ты ранила мое самолюбие.
Я наклонила голову, чтобы он мог видеть мое лицо.
– Если ты сможешь простить меня, я смогу простить тебя... и твое самолюбие. Я просто хочу провести с тобой каждую секунду, пока ты не уехал в Израиль.
– А после? Что будет с нами? Я три года буду на службе, кто знает, что может случиться.
– Эйви, я не хочу расставаться.
–
Не думай и не говори. Справедливо.
– Sababa. Значит, я могу называть тебя своим парнем, а не-моим-парнем?
Уголок его губ приподнялся в улыбке.
– Так точно.
– Нам нужно заключить контракт? Пожать руки?
– Как насчет того, чтобы заключить наше согласие поцелуем? Никаких отвлекающих маневров.
Мы одновременно наклонились и в тот момент, когда наши губы почти соприкоснулись, зазвонил мой телефон.
– Ты не собриаешься ответить? Это твой отец.
Наклонив голову на бок, я прошептала в его губы:
– Не отвлекаться, помнишь?
Не обращая внимания на постоянные звонки, мы нежно целовались, как в первый раз. Наш поцелуй был сладок и медлен, страстен и голоден, словно ожидая, что наш пыл усилится.
Прижимаясь губами к его губам, я ласкала руками его лицо, медленно спускаясь к твердой груди, изучая его тело, в то время как он все еще был прикован наручниками.
– В один прекрасный день мы сделаем это в другом месте, и уж точно не в машине, - сказал Эйви. Его голос и дыхание стали намного тяжелей, чем прежде. Поверх его рубашки я почувствовала, как его сердце забилось быстрей. Я улыбнулась, понимая, что он хочет меня так же сильно, как и я его.
Пододвинувшись ближе к нему и наклонив сиденье в лежачее положение, я понимала, что играю с огнем. Я так прекрасно себя чувствовала, что не хотела останавливаться. Постанывая заполнили машину. Даже не знаю, кто стонал: я или он.
Эйви прижался губами к моей шее, облизывая и целуя меня. Пока он прокладывал дорожку поцелуев к вырезу моей кофты, мои пальцы, лаская, изучали его тело.
Эйви придвинулся ближе, и неожиданно его руки легли на мою талию и, поглаживая, поднялись к моим волосам. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым, а глаза были настолько пронзительными, что у меня перехватило дыхание.
– Ты освободился от наручников?
– прошептала я, чувствуя слабость от его поцелуев, нежных прикосновениях рук и слов.
– Да. На них была специальная кнопка, - сказал он между поцелуями.
Я отстраняюсь.
– Когда ты успел ее найти?
– Через десять секунд после того, как ты их надела, - он аккуратно убрал волосы с моего лица.
– Самое забавное то, что тебе не нужно надевать на меня наручники, чтобы удержать. Я твой и без них.
Я притянулась к нему, и мы вместе продолжили изучать друг друга, пока наши тела двигались в едином ритме.
– Я хочу забыть, насколько ты неопытна, - простонал он мне в ухо.