Как рождаются мифы XX века

Кондратов Александр Михайлович

зрительного образа.

Поэтому, когда объяснение без исследования было,

наконец, найдено, отрицательные эмоции сразу же

исчезали, само объяснение критике уже не подвергалось

и проверке не подлежало. Защитный механизм

сработал: не осталось неудовлетворенного любопытства, не

стало страха, пропало нервное напряжение. Иными

словами, налицо подсознательный самообман. Однако это

был самообман во благо, во имя дущевного здоровья,

ведь

человек все равно не мог по-настоящему

исследовать непонятное явление — например, шаровую молнию,

да и простую молнию, потерявшую свой мистический

ореол всего каких-нибудь два столетия назад.

О положительной роли фантастических

представлений для психики древнего человека писал еще А. В.

Луначарский в своей известной статье «Почему нельзя

верить в бога». А исследования механизмов сна,

проведенные в последние годы, показывают, что сновидения

играют огромную роль в психической деятельности

человека и столь же необходимы мозгу, как

бодрствование и глубокий сон без сновидений. Видимо, нашему

мозгу необходимо фантазировать во сне, где человек

становится и режиссером, и сценаристом, и актером, и

зрителем своеобразного фильма, построенного из

элементов реальности, но подчиняющегося своим

собственным законам, своей логике. Мифологические объяснения

без исследования и были для человека такими снами

наяву, избавлявшими его психику от стрессов. Можно

сказать, что зарождение фантастических представлений

об окружающем мире — это защитная реакция психики

иа появление отрицательных эмоций —

неудовлетворенного любопытства и страха.

Встречи с духами

Убежденный в правдивости образа-объяснения,

«явившегося» ему наяву или во сне, первобытный

человек спешил поделиться своими открытиями с другими

членами коллектива. Ведь исследовательский инстинкт

заставляет не только узнать неизвестное, но и передать

свои знания сородичам и потомству для сохранения

вида. Но как это сделать?

Системы сигнализации животных, включая таких

высокоорганизованных, как обезьяны или дельфины,,

конкретны, они привязаны к ситуации, и с их помощью

нельзя рассказать ни о событиях прошлого, ни дать

прогноз на будущее. Язык человека позволяет говорить

не только о событиях, происходящих в данный момент,

но и событиях прошедших, будущих, возможных и да:

же невозможных (вспомните веселые небылицы). И

образ, созданный воображением, получал у первобытного

человека воплощение в

слове. Не исключено, что и

само становление человеческой речи шло вместе со

становлением объяснений без исследования. Потребность

рассказать о продукте творчества, порожденном

подсознательным воображением, способствовала и развитию

самого языка, отрыву его от конкретных ситуаций, будь

то облавная охота, стихийное бедствие, дележ добыч.

Рассказ первооткрывателя фантастического образа

все члены коллектива, в котором он жил, слушали с

огромным вниманием. Ведь все они, подобно творцу

объяснения, наблюдали необычное явление, у всех

возникала потребность объяснить неизвестное или

получить объяснение, все испытывали отрицательные

эмоции, и у всех было включено в работу воображение,

стремящееся найти ответ, снять стресс. Все были и

социально, и психологически подготовлены к

восприятию любого объяснения, и восприятие это было

творческим процессом. Воображение каждого из

слушателей рисовало свою картину. Перевод рассказа

воображением слушателей в образы — это и есть процесс

рождения объяснительного мифа, то есть фантастического

объяснения реального события. После прослушивания

рассказа процесс поиска объяснения неизвестного

прекращался. Все безоговорочно верили услышанному и

воссозданному затем своим собственным воображением.

Другие варианты объяснения сразу становились

ненужными: миф предлагал решение — и оно становилось

единственно правильным. Позже его закрепляла

традиция— рассказы представителей старшего поколения,

создавшего миф, младшему поколению, которое

воспринимало его на веру как истину. А обеспечивали это

закрепление психические механизмы, свойственные

человеку всегда, но выявленные и изученные

психологами, сравнительно недавно.

Сенсорная депривация — так называется потребность

в получении новой информации, в той или иной

степени свойственна всему живому. Мозг, лишенный

поступления информации, идущей от органов чувств,

начинает деградировать, подобно тому как деградируют

мышцы, лишенные движения. Чем необычнее

информация, тем лучше она закрепляется в сознании (закат

солнца можно видеть каждый день, а затмение — один

раз за многие годы или десятилетия). Редкое явление

природы обязательно порождало объяснение, и чем

явление было необычнее, тем необычнее могло быть