Как спасать принцесс # 1. Волшебник Лагрикома. Том 2
Шрифт:
На этом мой кошмар обрывается.
Глава 19
Больше не сон
Я вскакиваю, хватаю ртом воздух, словно чуть не утонула, – и поначалу ничего не понимаю. Подо мной мягкие перины, надо мной расписной потолок, вокруг – спокойствие и уют моей любимой комнаты, на часах без девяти восемь.
Я у себя в комнате! У себя в замке. Не где-то в неведомом подземелье, не в Солнечном парке в столице, не
Хочу сбросить морок кошмара – глоток ночного воздуха на балконе мне поможет. Я сладко потягиваюсь и опускаю ноги на мягкий ковер. Как хорошо, что то был сон! Всего лишь сон. Только сон, и больше ничего.
Я иду к балкону, иду к балкону, иду к балкону. Я все иду, но он не приближается, будто я стою на месте. Но я иду, продолжаю идти, и тогда слышу странный гул где-то рядом. Ищу источник звука и наконец нахожу: это большое зеркало на стене. Гул идет как будто изнутри него. Но что там может шуметь? Я касаюсь его рамы, заглядываю в щель между ней и стеной и не нахожу ничего необычного. Бросаю взгляд на свое отражение. Чуть уставшее лицо – неудивительно, после таких-то кошмаров, – но в остальном все чудесно. Хотя…
На груди у меня красное пятнышко. Как я не заметила его раньше на белой сорочке? Похоже на развод от клубники. В детстве такие маленькие котострофы случались со мной постоянно. Случались с нами. Катриэна… Маменька так сетовала всякий раз, никак не могла привыкнуть к тому, что и принцессы любят быть непоседами и пачкают руки, рвут кружева на платье и постоянно бегают, вместо того чтобы ходить, как подобает воспитанным детям. Но откуда пятно появилось сейчас? Я не припомню, чтобы ела клубнику вечером.
В раздумьях я провожу по пятну пальцем – и оно вырастает до размеров яблока. Я вздрагиваю и тотчас же инстинктивно смахиваю его ладошкой, словно это может на самом деле помочь. К моему изумлению, пятно разливается по всей моей груди и стекает на живот, словно в меня бросили какой-то перезревший плод. Что происхо…
Я смотрю в зеркало – и замираю от страха. Рубашка у меня на груди приподнимается, как будто под ней пробивается какой-то росток. Ткань натягивается, натягивается – и с оглушительным треском, от которого содрогаются стены, рвется. Из моей груди – из моей груди! – выстреливает ужасная рука: сквозь ее ярко-красную призрачную кожу видны белые кости.
Я кричу, отпрыгиваю от зеркала и бегу, но ничего из этого не происходит: я не могу даже моргнуть. Я стою и смотрю в немом ужасе на торчащую у себя из груди руку. Скелетные пальцы тянутся ко мне, и вдруг я понимаю, что рука торчит не у меня из груди, а из груди моего отражения – из зеркала. Но понимаю слишком поздно.
Пальцы смыкаются у меня на шее, боль обжигает. Я пытаюсь разжать хватку, упираюсь ногами в зеркало, напрягаюсь всем телом – но тщетно. Рука не сдвигается, даже не дрогнет, словно меня держит сам замок.
И тогда раздается голос, который приветствовал меня во сне, пока сон еще не превратился в кошмар, и сопровождал потом на всех кругах безумия:
– Через семь дней я приду к вам, ваше высочество. Вы меня пустите и отдадите свое сердце. После этого вы обретете утраченную семью. Ваше заветное желание исполнится в полночь.
Рука сотрясает меня жестоко, и я слышу хруст костей – только не могу понять
– Семь дней, принцесса. Через семь дней вы пустите меня в свой сон. Иначе ведь и вы. И ваш кот. И все, кто живет в моем замке…
Вдруг белесый скелет в красной оболочке выскакивает из зеркала – прямо к моему лицу!
– УМРЕТЕ!
Рука сжимается у меня на горле, все накрывается алой тьмой…
Глава 20
Четырехлитровый кот
В попытке ухватить мимолетные мгновенья, поймать, вцепиться и не отпускать порой прибегаешь к самым опасным средствам. В такие моменты ты готов решительно на все и совсем не печешься о последствиях. Вплоть до того момента, когда последствия начинают печься о тебе.
–…Накрывается алой тьмой, а потом я просыпаюсь. На этот раз по-настоящему. Ах, Флом, даже при одном воспоминании об этом мне становится так холодно и страшно! Никакие слова не могут передать всего, что я пережила. Слова просто меркнут…
Она затихла и поежилась. Когда она выплыла из неприятных воспоминаний и наконец подняла на меня глаза, ее лицо преобразилось таким удивлением, будто у меня вдруг выросли три головы.
– Я и не думала, что бывают коты с отвисшей челюстью.
Я захлопнул рот и ответил:
– Просто вы никогда не рассказывали котам свои сны.
– Никогда, – согласилась принцесса и сделала глоток остывшего травяного чая, который мисс Кешью заварила полчаса назад, чтобы успокоить бедняжку, и который не смог выполнить свое предназначение. – Мне кажется, этот сон предвещает беду. Как ты думаешь, Флом? Что-то страшное грядет…
Если бы я был подвержен пессимизму, я бы сказал принцессе, что у нее осталось всего четыре дня до зловещего срока, а потом в ночи к ней явится таинственный незнакомец и похитит сердце у нее прямо из груди. Но не бывает на свете котов-пессимистов, бывает просто наполовину полная миска с едой, вот и все.
Разумеется, меня и самого тревожил ее рассказ: выходило, что Алый Призрак охотился не только за мной. Но зачем? Что ему было нужно от нас с принцессой? Теперь мы этого уже не узнаем.
Я постарался развеять невидимую тучу, словно набухшую под потолком. Я спрыгнул на пол, вытянул лапы, выгнул спину, хорошенько потянулся после долгого лежания и наконец вынес свой вердикт: 7
– Я думаю, что все в порядке, принцесса. Как и всякая девушка, вы склонны чересчур драматизировать. Подумайте, насколько легче вам было бы жить, если бы вы глядели на мир проще и видели вещи такими, какие они есть, а не хуже. Кстати о «есть», не пора ли нам подкрепиться? – закончил я свою серьезную речь с надеждой, что принцесса все поймет и предложит новую порцию сосисок.
7
Очень грубое слово, я недавно наткнулся на него в словаре и чуть не поранился. Знаете, бывают такие слова, как рыбьи кости в зубах: стоит только разок положить их в рот, потом просто так не отделаешься.